Вернуться (не)возможно 2 (СИ)

- Я клянусь, никогда не буду с ней спорить! Я буду самым примерным мужем и отцом. Умоляю, Господи! Мне не нужна моя жизнь без нее! – прижимаю ее крепче к груди. Хочу унять ту боль, что скоро разорвет мою грудную клетку.

- Если ты не ослабишь хватку, то ты точно лишишь меня моей. – опять слышу этот голос. В ушах сильный гул, голова чугунная, но я узнаю его, он принадлежит моей Кэт. У меня начались галлюцинации или я слышу ее дух? Кто-то бьет кулачком меня по спине.

- Дэн, я сейчас задохнусь… – удары в спину становятся сильнее. – Да отпусти ты меня! – разжимаю немного руки и смотрю на лицо Кэт. – Фух, ты меня чуть не задушил.

- Кэт? – мои глаза увеличиваются в размере. Она виновато улыбается. Разглядывает меня, в ее глазах тревога. Я что умер? Сошел с ума? Господь услышал мои молитвы, и она ожила? Поворачиваюсь к врачам, они улыбаются и кивают головой. Что-то опять говорят. Снова смотрю на Кэт, она касается рукой моей щеки, ее руки ледяные, как у покойн… Становится нечем дышать, в глазах все начинает вращаться и постепенно темнеет, слышу где-то вдалеке голос Кэт. Он все дальше и дальше. Кэтрин зовет меня. Проваливаюсь в черноту.

Фу! Что за отвратительный запах? Пытаюсь поднять руку, что бы отмахнуть от лица эту вонь, но не получается. Слабость во всем теле. Что-то яркое светит, то в один глаз, то в другой. Морщусь, пытаюсь отвернуть голову. Кто-то похлопывает меня слегка по щекам.

- Дэн… Денис… Очнись. – слышу голос Кэт. – Спящая красавица, просыпайся... Дэээн. – пытаюсь открыть глаза, но не получается. Веки тяжелые. Все тело будто из ваты. Оно меня совершенно не слушается. Кэт что-то говорит на другом языке. Мужской голос ей отвечает. Чувствую теплые нежные губы Кэт на своих губах. Она целует меня. Откуда-то изнутри появляются силы, и я отвечаю на поцелуй, но глаза не открываю. Боюсь, что это всего лишь сон. Кажется, что если открою глаза, она исчезнет, ее не окажется рядом. Хочу как можно дольше наслаждаться вкусом ее сладких губ. Они отстраняются, теперь чувствую ее дыхание на моих губах. – Так-то лучше. Просыпайся! Денис, открой глаза! Я знаю, что ты уже очнулся. – говорит нежный радостный голос. С трудом поднимаю веки. Я все в той же карете скорой помощи, только теперь я лежу на каталке, а Кэт сидит рядом. Доктор склонился над моей головой, заглядывает мне в глаза, меряет пульс, что-то говорит второму врачу, который сидит рядом с Кэт. – Дэн, доктор говорит, что тебе уже намного лучше и спрашивает, есть ли у тебя аллергия на лекарства?

- Нет. – с трудом хриплю я. Она поворачивается к нему и отрицательно крутит головой. Врач кивает и опять обращается на французском к тому, что сидит возле Кэт. Он наклоняется, чем-то гремит в своем сундучке, и я чувствую укол в руку.

- Тебе ввели легкое успокоительное. Ты сильно перенервничал, сейчас тебе станет легче. – она улыбается и сжимает мою руку. Поглаживает второй рукой меня по плечу. Пальцы Кэт все так же холодны. Опускаю глаза ниже и вижу на ее груди все тоже огромное бурое пятно.

- У т-тебя к-кровь. – говорю, заикаясь, и смотрю на ее блузку.

- Ага, кровь. Только не настоящая. – она отпускает мою руку и начинает расстегивать блузку. На ее груди к лифчику прицеплен пустой пакет, но на его стенках остались следы темно-красной жидкости. – Видишь? – еле заметно киваю. Движения все еще тяжело даются. Она застегивает пуговицы обратно. – Дэн, тебя не должно было там оказаться. Я специально отключила телефон, чтобы никто не позвонил во время подготовки и проведения операции. Тебе же Анри сказал оставаться в отеле. Почему ты его не послушал? И как ты меня нашел? – смотрит на меня встревоженно.

- Я искал тебя, чтоб надавать по заднице. – слегка улыбаюсь одними уголками губ. Все еще чувствую сильную слабость, несмотря на огромное желание подняться и крепко ее обнять. Она округляет глаза от моих слов. Отвечаю на ее немой вопрос. – За твою не забываемую экскурсию. – Она хихикает. Потом становится серьезной, ее взгляд блуждает по моему лицу и останавливается на глазах.

– Прости, что тебе пришлось через это пройти, но мы не могли отменить операцию. Все было уже готово и обратной дороги не было.

- Зачем? – все еще хриплю. Кажется, я сорвал голос.