Вернуться в осень

– Как вас, – удивленно ответил Сергей, рассматривая странную вещь на ладони. – Был в полном здравии... А что? Вы с ним знакомы?

– Лично – нет, но... – Лорд Маиер о чем-то размышлял. – Так. Давайте встретимся вечером... Или нет, лучше завтра. У меня. Тут необходим председатель – лорд-капитан Уолл Вар.

– Что в нем особенного? – нахмурился Сергей. – В этом кольце. Почему вы так... удивились? В чем дело?

– Все завтра, – извинительно поднял руку капитан. – Я сам очень многого не знаю. И многое надо освежить в памяти. Договорились?

– Хорошо, но... – медленно произнес Сергей. – Ладно. Пускай так.

– И спасибо за эмацею, – добавил лорд Маиер. – Простите за спешку – я пошлю с вами человека. Может... у вас есть какие-нибудь свои просьбы?

– Нет, – ответил Сергей и повернулся к лошадям. – Всего доброго, лорд-капитан, до завтра.

– Только одна, – сказала Эния.

– Да? – Лорд Маиер обернулся – где-то глубоко на дне уставших глаз мелькнул тревожный огонек.

Сергей удивленно остановился.

– Позвольте поговорить с этим узником... Который только что был здесь. Из Ассаны.

– А, понятно. – Капитан улыбнулся, Сергею показалось – даже как-то с облегчением. – С родной стороны, так далеко от дома... Конечно.

– ...Осторожно. – Охранник пригнулся и завернул в узкий боковой проход. – Здесь низкие потолки, господин лорд.

Сергей пропустил вперед Энию и оглянулся – каменный коридор, подсвеченный неровным светом факелов, железные цепи со скобами ручных кандалов, кованые решетки заграждений, в углах – паутина и пыль... Мрачные стены оставляли за собой особое, гнетущее впечатление.

– Я не могу иначе, извини, Сережа, – шепнула рядом Эния. – Он наш подданный, я просто не имею права не выяснить все про него. Это моя обязанность.

– Что ты, Эния, конечно. – Он повернулся – в синих глазах виновато отсвечивали неровные всполохи факелов. – Обязательно. Всегда оставайся тем, кем ты должна быть. К тому же мне самому хочется еще раз на него взглянуть...

Охранник остановился возле тяжелой железной двери и завозился, звеня связкой длинных тюремных ключей, – под низким сводом раздался противный скрип тяжелых, давно не смазываемых петель.

– Я буду рядом. – Он отошел в сторону. – Позовите, когда понадоблюсь.

Сергей кивнул и, пригнувшись, шагнул внутрь – следом мягко прошуршала платьем принцесса.

Он сидел на полу, запрокинув голову затылком к стене и закрыв глаза, этот странный узник, арестант, разбойник, пират... Тогда почему странный? Сергей молча разглядывал его – что в нем было такого, что заставило тогда задержать взгляд? Спутанные волосы и щетина – больше напоминающая бороду, обветренное лицо и жилистые руки – безвольно свисающие с полусогнутых колен... Руки, возможно, видевшие много крови.

Человек открыл глаза и посмотрел на них – Сергей отвернулся. Он мог бы и не открывать глаза. Потому что взгляда – в привычном человеческом понимании – все равно не было. Была пустота, глубокая пустота, очень знакомая Сергею, когда все равно и безразлично – есть здесь кто-нибудь или нет, кто-то говорит или кто-то молчит, рушатся стены или горит потолок, или даже разверзается сама земля и трубит горн Страшного Суда...

– Здравствуйте, человек, – сказала принцесса.

Он опять закрыл глаза.

– Оставьте меня в покое. – Голос напоминал перемалывающие жернова мельницы. – Позовите, когда будет казнь.

– Казни может и не быть, – спокойно сказала Эния.

Это было сказано как-то холодно, спокойно и уверенно-безразлично, что даже у Сергея почему-то сразу пропали сомнения – так и будет, это не просто слова, это констатация факта. Это говорила принцесса.

Человек открыл глаза и посмотрел на нее, в них что-то прошло, что-то – но совсем не удивление и не надежда. Его глаза напоминали залитый водой и потушенный костер, костер былой боли – когда после жаркого пламени остается только зола, и ветер иногда поднимает оставшийся, никому не нужный пепел...

– В чем ваша вина? – опять спокойно сказала Эния.

Ей невозможно было не ответить.

– Я преступник, леди, – тихо и медленно произнес человек. – Я убийца. Мои руки по локоть в крови. Я ХОЧУ казни. Прощайте.

Так. Она все-таки заставила его говорить. Он ей ответил, этот обгоревший и почерневший гроб – опустившийся под землю глубокого безразличия... Значит, диалог будет.

– Вы сами пришли, – холодно констатировала принцесса. – И сами попросили смерти. Вы считаете, что заслужили избавления?

Человек оторвал голову от стены и повернулся – в его глазах впервые пробежало что-то человеческое. Никто еще не говорил такое, что смерть – это избавление, и это избавление надо заслуживать... Однако это соответствовало его состоянию. Похоже, он даже немного удивился.

– Не заслужил... – Он опять откинул голову на стену. – Можете сделать это медленно и мучительно. Мне все равно.