Вернуться в осень

– Я не в самых лучших отношениях с королем Ангурдом. Ты знаешь почему. Чем я могу помочь?

– Именем, – сказал Сват. – Твоим именем, Too. Оно очень уважаемо в Шеоле.

Далич хмуро усмехнулся:

– И все? Почему так мало? – Он медленно вернулся обратно, не отрывая нахмуренного взгляда. – Вы оба пришли ко мне утром с... паршивым известием об отъезде того, кто именно сейчас очень нужен. И плюс ко всему еще хотите, чтобы я из-за этого... именно из-за этого влезал в какие-то конфликты? Я правильно понимаю?

Сергей открыл было рот, чтобы объяснить, но Сват успокаивающе сжал его руку:

– Именно, Too. Абсолютно правильно.

Далич резко повернулся – Сергей напрягся. Но князь, запрокинув голову, неожиданно расхохотался.

– Хамье... – Он немного перевел дух. – Ну и наглецы. Воины. Ладно, двигай с Богом. Если что случится, я постараюсь помочь тебе. – Он сказал это спокойно, без апломба, как сам собой разумеющийся факт. – Но помни: тогда ты будешь моим должником. И я долго не слезу с тебя здесь, у меня.

– Согласен, – облегченно вздохнул Сергей.

– Хорошо, – сказал Сват.

– Идите. Глаза б мои вас не видели...

...Вдоль ущелья, среди отцветающей лаванды, выстроились длинные тройные ряды наемников – множество людей, сняв боевые шишаки, провожали погибших в последний путь. Здесь погребение не считалось трауром – это было честью. Каждый всегда сам готовился к подобному, и каждый по-своему был к этому готов. Здесь это не занимало много времени, здесь не говорили долгих слов. Ибо гибель в схватке с нечистью Роха уже сама по себе означала торжество, память боевых друзей, третий тост и упокоение в небесных садах Эрганы... Так здесь считали – и не Сергею было говорить им о другом.

Спокойно и мелодично пропели походные трубы, показавшие способность извлекать не только боевые сигналы и марши, и по стройным рядам поплыли длинные свертки – последний саван павших в бою. Каждый, принимая на руки тело и передавая дальше, мог тихо сказать несколько слов навсегда уходящим друзьям, или попросить о памяти, или такой же отваге...

Уходившие – уходили. И прощались со всеми, чтобы навсегда упокоиться у подножия Ма-Гурды – самого высокого скалистого утеса в этих местах. Где на выровненном фронтальном склоне уже были навечно выбиты имена...

– Честь вам и хвала, ребята, – сказал Сват вслед уплывшим телам и повернулся к Сергею. – Надеюсь, и моя смерть будет такой.

– Гм... – сказал Сергей. «Герои навсегда останутся героями и займут достойное место в сердцах своих товарищей. И это уже почетно. Но все же... Все же – ради чего смерть? Наверное, я до чего-то еще не дорос...»

– Ушедшие – не забывайте оставшихся, – почему-то задумчиво произнес Гай, тоже глядя вслед уплывшим фигурам, прикрыв от солнца глаза ладонью.

Они стояли втроем на косогоре у центральных внешних ворот крепости, тоже разбитых и исковерканных гоблином, как и внутренние. Остальные участвовали в ритуале прощания. Было уже позднее утро...

– Ушег-Гурд любит славу. Через смерть, – тихо произнес Сергей. Потом глянул на Свата: – Ты как-то говорил, что здесь нашли митру... А-Шаха, кажется? Что это такое?

Гай удивленно посмотрел на Сергея, потом перевел взгляд на командира.

– Ант немножко не от мира сего, – пояснил ему Сват. И вздернул брови в сторону Сергея: – Это долго рассказывать.

– А ты в двух словах.

Сват сделал два шага и, опустившись на корточки, сорвал несколько стебельков синей лаванды. Не спеша растер в пальцах и поднес руку к носу:

– Какой запах... Такой бывает только в горах.

Сергей, сощурившись, окинул взглядом поднимающиеся вершины.

– Кстати, здесь недалеко есть горское поселение, – продолжал наемник. – Амин-Гурд. Они никогда не участвуют в войнах с Рохом. Потому что боятся тревожить зло...

Сергей молчал. Гай задумчиво рассматривал горы.