Вернуться живым

На наше счастье, танки вновь двинулись вперед, а за ними пошла броня разведчиков. Огнем из нескольких автоматических пушек большинство очагов сопротивления подавили. Видя, что перевес на нашей стороне, банда снялась с позиций. Головной танк, поддержанный пехотой, пошел вперед гораздо быстрее. Поползли сбоку и мы. Вот он, долгожданный поворот к заставе! Сто метров до цели. Башня танка на моих глазах приняла на себя еще один выстрел из гранатомета. Вдобавок ко всем бедам под траками взорвалась очередная мина. Спустя секунды рядом с гусеницей разорвалась еще мина, выпущенная из миномета. Затем я увидел происходящее как в замедленной съемке: осколок на излете воткнулся в голову механика, и поток крови залил ему лицо. Солдат несколько секунд сидел неподвижно, а затем завалился назад. Машина заглохла. Второй танк объехал неподвижный Т-62 и, стреляя без остановок, двинулся к посту. Остальная колонна последовала за ним. Подбежавшие медики под огнем «духов» вытянули механика из танка и затащили к нам в арык. Сероиван грустно посмотрел сначала на меня, потом на Пыжа, немного помедлил и произнес:

– Готов! Отмучился. Когда вытаскивали, он еще хрипел, теперь не дышит.

Шальной осколок влетел в приоткрытый люк и нашел свою цель. Очередная жертва войны.

– Почему люк-то был не закрыт? – размышлял вслух медик.

– Да потому, что иначе механика от взрывов мин и фугасов под днищем танка, расплющит о закрытую крышку люка. Хотя и так смерть, и эдак, получается, тоже погибель, – вздохнув, пояснил Пыж.

Разведчики побежали дальше, а с ними и я. Вот и долгожданный пост. Солдаты с заставы стреляли за канал, не жалея патронов, обеспечивая нам прорыв. Но «духи» не собирались окончательно уходить, не сделав какую-нибудь пакость на прощание. Они продолжали обстрел из миномета, безоткатки, гранатометов. Но все в конце концов когда-нибудь заканчивается. Бой стих…

Я положил автомат на борт БМП, снял нагрудник и принялся чистить маскхалат от засохшей грязи и налипших колючек. Разведчики заряжали магазины, набирая горстями патроны из цинков, и наполняли опустевшие мешки россыпью. Им предстояло вновь идти вперед, к следующей заставе. Солдаты работали быстро, дело спорилось, но лица у них были хмурые и испуганные. Так бывает всегда, когда начинаются потери. А как иначе? Вчера вместе ели, вместе курили, шутили. А сегодня одного в морг, двоих в госпиталь. И кто будет следующий – неизвестно!

Пыж громко матерился, поторапливая бойцов.

– Начало движения запланировано через полчаса. Мартын, Фикса, Молдован, Шлыков, идете первыми. Гостенков, берешь радиостанцию, теперь ты основной связист, идешь рядом со мной! – распорядился взводный. – Тарчук, Лямин и Вакула в замыкании. – Солдаты, не прерывая работы, слушали и молча кивали головами.

– Замполит, с нами дальше пойдешь или как? – спросил Пыж.

– А я тебе нужен? – усмехнулся я.

– Лишний ствол никогда не помешает. Никифор Никифорыч, если можешь и хочешь, составь компанию! – предложил Николай.

– Сейчас встречусь с комбатом, узнаю его мнение. Сдается, что он будет нами сегодня крайне недоволен, – кивнул я в сторону Василия Ивановича, который с грозным видом надвигался на нас от командирской машины.

Так и получилось. Встреча началась с громкого мата.

– Пыж! Какого х… ты так долго не выходил на связь? Почему станция молчала? Почему Ростовцев за тебя работал?

– Связиста убили, а я был далеко впереди. Лежал под шквальным огнем, – пробормотал, слегка заикаясь, взводный.

– Я не спрашиваю, под кем ты лежал и сухие ли у тебя штаны! Все мы были под обстрелом, а не на пляже! Не надо выпячивать свое геройство. Меня интересует: почему не было связи?

– Солдаты растерялись. Рядом со станцией находились молодые ребята, только из учебки. Перепугались, балбесы, – объяснил Николай.

– Я не спрашиваю почему! Я требую ответа, отчего не была организована устойчивая связь! – рявкнул комбат. – Я хочу знать, почему на меня орут по очереди Филатов, комдив, командарм, а я не знаю обстановку, не могу доложить! Почему?

– Товарищ майор, я это и пытаюсь вам объяснить! Была такая ужасная бойня! Пекло! У замполита спросите! – оправдывался разведчик.

– Не у замполита, а у старшего лейтенанта Ростовцева! Иногда разрешаю обращаться по имени и отчеству! – оборвал взводного Чапай. – Пора научиться соблюдать дистанцию и субординацию.

– Виноват. Спросите у старшего лейтенанта Ростовцева!

– И спрошу! Ростовцев, за мной! – прорычал Василий Иванович и потянул меня за руку в сторону заставы. Мы отошли к капониру с пулеметной установкой и присели на поваленное дерево.

– Объясни, какого хрена ты оказался с разведвзводом? – понизив голос, спросил комбат, глядя на меня с нескрываемым удивлением и интересом.

Он достал сигарету, спички, но, сломав подрагивающими руками одну за другой три штуки подряд, бросил бестолковое занятие. Иваныч вынул из кармана зажигалку и жадно прикурил. Он глубоко затянулся, закашлялся, а затем привалился спиной к стене, пытаясь расслабиться и успокоиться.

– Рассказывай! Почему ты шатался по кишлаку с Пыжом?