Вернувшийся

Я даже раздевать её не стал, только пальто снял и сапожки, положил на диван и укрыл одеялом. Пусть проспится, а утром видно будет. Сам сел в кресло, откинул голову назад и стал культивировать. Похуже, конечно, чем в подвали, и намного, но не станешь же при этой алкашке в подвал спускаться. Но что-то мне мешало. Мысли всё время возвращались к Маше, я даже стал рассматривать её как женщину. А что, если она откинула одеяло? Я как культиватор отлично вижу в темноте, может, взглянуть? Вид голенькой Маши никому не повредит. Она и не вспомнит утром! А может, грудь её помять? Она ж не против вроде бы даже кой чего побольше…

—Ну как? Ты уже готов? — внезапно Маша обнаружилась рядом, опирающейся на подлокотники кресла и внимательно смотрящей на меня. — Я вот готова к ночи страстной любви!

—Маша, что ты?… Ох, Маша! Если ты уж так хочешь… — приятная истома поглотила меня, а какой-то туман заволок сознание, как сопли при простуде. Да что я на этих культиваторшах зациклился? У меня женщины чёрти сколько не было, а тут рядом красивая и на всё готовая! Будь что будет!

Машка уже избавилась от платья и белья, а я только начал стягивать «семейки». Она села сверху, приникла к мои губам своими и мы слились в поцелуе. Ох, как же классно! Правда, что-то мешало сосредоточиться, как крошка в постели, но сопли в голове всё глушили.

—Я тебя люблю, Васенька! А теперь и ты меня тоже! — девушка на секунду отлипла от меня. — Сымай трусы!

—Секунду! — я уже вовсю стягивал с себя труселя, как вдруг перехватил взгляд Маши. Её зрачки были огромными, на всю радужку, а радужка отражала свет! Чуть-чуть, в гараже его почти не было, только часы на полке светили диодом, но этого хватило. — Стой! Что с твоими глазами?

—Всё в порядке! Ну же, снимай! — она сама полезла стягивать последнюю мою одежду. Может, и правда ничего? Ну, светятся, и какая разница? Плевать!

Чувство опасности, до того погребённое под туманом в голове, вдруг пробилось сквозь него и предупредительно рыкнуло. Нет, здесь точно что-то не так! Я активно завращал Ци в организме, особенно в голове, отсеивая туман. Голова прояснилась. Что? Я захотел внезапно Машу? А её глаза светятся? Тут явно что-то не то!

—Всё, Маша, хватит! Стой! Да прекрати же ты! — я взял её за талию и аккуратно поставил рядом с креслом, а сам вскочил на ноги.

—Ты! Тыыыы! Ты опять меня отталкиваешь! Как ты смеешь так делать?! — Маша прямо таки зарычала, как дикое животное. Во рту блеснули удлинившиеся клыки.

—Маша, что с тобой? Ты что-то принимала? С кем ты встречалась после того, как мы расстались?

—Расстались? Да мы и не встречались! Гад! Разорву тебя на куски! Из-за тебя я почувствовала себя ничтожеством, которого ни капли не любят!

Маша снова зарычала, выгнулась вся дугой. На её руках и ногах ногти превращались в длинные острые когти, тело покрывалось плотной короткой шерстью чёрного цвета, а челюсти втянулись, превратив голову в морду хищника из кошачьих. Пантера! Вот оно что! Но она же не оборотень?!

—Маша, остановись! — зверь кинулся на меня, но ударом ноги я отбросил её к стене. Прижал телекинезом, пытаясь остановить, а она брыкалась и изворачивалась. Когти, как у давешнего медведя, стали резать и кромсать мой телекинез, как коты пакет. — Перестань брыкаться!

Зверь у стены окончательно разорвал невидимые путы и кинулся на меня. Я промедлил, не ожидая такой прыти, когти прошлись по моей руке, разрывая кожу и мышцы, хлынула кровь. Чёрт возьми! Я отпрыгнул, ударился ногами об диван и неловко свалился за него. Пантера мгновенно прыгнула ко мне, сунула лапу в закуток и стала рвать меня когтями, сделав мне ещё с десяток глубоких ран на заднице и бедре.

—Драконий доспех! — чёрная броня послушно закрыла меня от внешнего мира, и когти зверя только царапали по ней, не причиняя вреда. Я встал и стал бить бывшую девушку кулаками, не вкладывая в них никаких техник. Так мы стояли минут пять — чёрная пантера размером с лошадь пыталась пробить мою броню своими когтями, а я обрабатывал её морду и лапы кулаками.

Зверь сдался первым. Отскочил к воротам гаража, развернулся, стал смотреть на меня внимательным взглядом. Я вылез из-за диван, встал перед ним. Когда-то действие того, чем её накачали, должно будет закончиться. Стоит только продержаться до этого момента. Я не сомневался, что Маша не была оборотнем, значит, кто-то её чем-то натравил.

Ещё полчаса мы дрались, разгромив всю обстановку. Диван, кресло, столики, стулья сломаны и разорваны, ковры порваны в клочья, посуда и техника перебита. Наконец, отрава стала выдыхаться. Зверюга стала замедляться, потом вдруг остановилась, болезненно зарычала и упала на пол. Шерсть стала втягиваться в тело, когти исчезли, фигура снова стала человеческой. На полу гаража валялась побитая, окровавленная девушка.