Верные враги

Колдун присел на корточки, небрежно провел рукой по ледяному окошку, стирая осыпавшийся с краев снег. К изнанке льда прильнула искаженная злобой бородатая рожа, ощупала, постучала кулаком, потом погрозила.

Верес только рассмеялся:

– Будешь знать, старый хрыч, как кэльпи на охоту посылать! Мало тебе обычных утопленников, решил вне плана слугами разжиться? Вот и сиди теперь до весны без лошадок!

Рожа нецензурно булькнула и исчезла, вильнув пятнистым, чешуйчатым, изрядно облезлым щучьим хвостом.

– А почему до весны?

– Пока не появится открытая вода, тогда их и цепью не удержишь. В любой ручей нырнут и поминай как звали.

– А к проруби они нас снова не потащат, когда рыбаки или прачки лед разобьют?

– Нет, водяной их теперь звать не станет, поостережется. Понял уже, на кого нарвался. – Верес принял от Мрака повод опасной лошади. Дракон подъехал к нам шагом, его кэльпи вовремя заметили подвох и притормозили сами. Я высвободила руку из рукавицы, чтобы погладить длинную шелковистую морду вдоль храпа. Теплая.

– Они хоть в ледышки не смерзнутся?

– Нет, на суше это самые обычные лошади.

– А под водой?

– Глубинные течения.

Начинало светать. Мне уже не приходилось перестраивать зрачки, чтобы разглядеть следы под ногами или дремлющую на макушке дуба сороку. Она тоже нас заметила, недовольно распушилась и встряхнулась. Мрак широко зевнул, прикрывая рот рукавицей:

– Ну что, домой?

– А ты еще искупаться хотел?

Дракон безмолвно скрутил мне кукиш и развернул окончательно смирившегося коня к деревне.

За седла уплатила я, не дожидаясь смущенных просьб и заверений, что непременно отдадут. Ладно уж, с них кони и уздечки, с меня остальная сбруя. Всё по-честному.

Рест в полном восторге крутился возле свежеобретенных лошадей. Определить, где чья, можно было только по притороченным к седлам котомкам. Даже запах у них был одинаковый – чистой, чуть илистой ручьевой воды. Хотя нет, одно отличие я всё-таки заметила: при близком рассмотрении моя животинка оказалась жеребцом, а остальные – кобылками. Кроме собственно отличия, иных примет пола не было. На солнечном свету кэльпи растеряли большую часть мистической притягательности, но красота и изящество никуда не делись. Неудивительно, что селяне таращились на них, как завороженные.

Кстати, а не слишком ли много их собралось для наших торжественных проводов?

Верес, подсадивший ученика к себе на лошадь, тоже задался этим вопросом, особенно когда обнаружил, что ценители прекрасного эдак ненавязчиво загораживают нам проезд. Колдун поерзал в седле, выразительно выровнял поводья, поглядывая вдаль, но столь тонкие намеки до селян не доходили.

– Эй, народ, расступись, не то затопчем ненароком! – залихватски гаркнул дракон, вскакивая на свою кобылу.

Народ либо не поверил, либо всю жизнь только об этом и мечтал.

– А вы, глядим, лошадков водяных наловили, – ни в склад, ни в лад буркнул ближайший мужик, успешно прячущийся от мороза за окладистой бородой до пуза, начинавшейся чуть ли не от бровей. Посредине вызывающе алела пухлая гуля носа.

– И что?

– Дык делиться надыть.

– То есть? – впервые на моей памяти растерялся Верес. – Чем, с кем и с какой стати?

– Вы перед нами дурачков-то не стройте, мы ж не тати какие, а токмо справедливости желаем, – насупился селянин. – Вы, значицца, на нашей земле чародействовали, за наш счет наживалися, так? Вот и отдавайте нам за то кобылку на опчественные нужды, а вона той бабе, у которой давеча мужик утоп, – жеребчика!

«Баба», дабы ее не перепутали с другими представительницами слабого, но весьма агрессивного пола, энергично протолкалась вперед и уперла руки в бока, давая понять, что сдвинуть ее с места удастся разве что вместе с куском льда.

– Уважаемые, – с опаской покосившись на сей монолит, попытался образумить «опчество» Верес, – обычно за избавление прибрежных селений от кэльпи я беру двадцать кладней. Вам же я оказал эту услугу бесплатно, за спасибо, но так уж и быть, обойдусь без него. Дайте дорогу, нам надо спешить!

– Како-тако «спасибо»! – заверещала баба, раздуваясь от злости, как степная кобра. – У меня кормилец утоп, а ты, стервец, над чужой бедой зубы скалишь?!

– Вы полагаете, жеребец вам его заменит? – с истинно Ойнским терпением поинтересовался Верес. – И потом, это же не настоящие кони. Ну что вы с ними будете делать? Для полевых работ они не годятся, в упряжку тем более. Не на ярмарку же продавать поведете – дальнюю, с накладным носом, чтобы никто вас потом разыскать и побить не смог. Ведь стоит снять с них уздечки...

– Мы те щас снимем! – не дослушав, рокотом прибоя вдохнула толпа, в качестве барашков волн используя неметь откуда взявшиеся цепы и вилы. Под тулупами, что ли, в разобранном виде прятали, а сейчас быстренько свинтили?!

– Отдавай лошадков, колдун, – уже с угрозой повторил бородач. – Не хотишь двух – возьмем трех, а самого в прорубь за новыми кинем!