Верный друг (сборник)

Вагай — сибирское село, и борзых здесь никогда не держали. Налёта привёз Васин отец, когда ездил на курорт в Крым. Возвращаясь обратно, он купил совсем ещё маленького, длинноногого щенка где-то в Пензенской области. Через год из этого неуклюжего щенка вырос красавец-пёс, с вытянутой длинной мордой, широкой грудью, глядя на которую, можно представить, какие в ней объёмистые лёгкие. Не лёгкие, а кузнечные мехи. Живот поджарый, подтянутый, ноги длинные, стройные. Люди, которые никогда не видели борзых, нередко спрашивали Васиного отца:

— Фёдор Осипович, вы что же плохо кормите свою собаку? Живот-то у ней подвело.

Фёдор Осипович щурился, отчего от уголков глаз на виски разбегались веером тоненькие морщинки и всё лицо становилось весёлым, с затаённой где-то в глубине глаз хитрецой, и отвечал:

— Совсем не кормлю. Она же охотничья. Вот и пусть охотится, если есть хочет.

— Да ну! Не может быть, — не верили ему. — Вы так любите животных, привезли щенка чуть ли не за тридевять земель, да чтобы не кормить! Не поверим.

Фёдор Осипович сгонял с лица лукавую улыбку и серьёзно отвечал:

— Такое у собаки сложение. Её хоть закорми, она толще не будет. А я кормлю её нормально.

С осени Фёдор Осипович натравлял Налёта на охоте, приучал его брать зайцев, лисиц. Налёт скоро постиг то, что от него требовалось, и зимой с ним стали ходить на охоту. Но и на охоту ходили не как с другими собаками. С ним охотились без ружья. Знакомые, видя, что Фёдор Осипович пошёл с Налётом за село, спрашивали:

— Далеко направились?

— На охоту, — отвечал Васин отец.

— На охоту? — удивлялись его ответу. — Это как же вы охотиться будете, где же ружьё?

И опять Фёдор Осипович хитро улыбался и, показывая на собаку, говорил:

— А вот оно. Русская борзая.

Люди удивлённо смотрели ему вслед, недоуменно пожимали плечами.

— Интересно, как ты из такого ружья стрелять будешь? — насмешливо говорили некоторые.

Но стрелять Васиному отцу незачем. Подняв в чистом поле зайца, который за ночь обгрыз десятка два стволов прибрежного тальника и осинника и теперь отлёживался, хоронясь где-нибудь в меже, Васин отец спускал с поводка Налёта. Заяц, заметив погоню, удирал изо всех заячьих сил. А кто не знает, что зайцы бегают очень быстро. Но ещё быстрее бегает Налёт. Ведь недаром у него такая широкая грудь, такие стройные длинные ноги и весь он такой поджарый. Заметив своими зоркими глазами удирающего зайца, он срывался с места и… начиналась погоня. Налёт не бежал, нет, он, как стальная пружина, сжимался и разжимался, то вытягиваясь в одну прямую линию, то собираясь и выгибая дугой белую в рыжих пятнах спину. А Васин отец бежит по следам, оставленным зайцем и Налётом, которые уже во-он где — на краю поля.

И вот минут через двадцать заяц лежит у ног Фёдора Осиповича, а Налёт как ни в чем не бывало сидит рядом и даже не смотрит на добычу, лишь облизывает морду длинным розовым языком.

Когда Фёдор Осипович проходит по селу с зайцем за спиной, люди, увидев его, смотрят вслед уже без недоверчивых улыбок и не пожимают плечами, а только молча переглядываются, да иногда кто-нибудь скажет: «Вот тебе и без ружья! Что значит русская борзая! Всем собакам сто очков вперёд даст».

Несколько раз Налёт брал лисиц. Лисица не заяц, она хищник и имеет большие острые клыки, но куда ей тягаться с Налётом! У него мёртвая хватка. Он знает, как брать лисиц и как брать другого зверя. Лису, например, он хватает сзади ушей. Клыки у него такие, что Васе, когда он захотел посмотреть их и поднял у собаки губы, сделалось страшно. Мальчик знал, конечно, что Налёт не укусит его, а всё-таки он поскорее отошёл от собаки и даже зажмурился. Ведь недаром крупная русская борзая в одиночку берёт волка. Налёту, правда, не приходилось ещё встречаться с волком, но, надо думать, и он не подкачает. Вот какой Налёт! Но не только этим он заслужил уважение и известность. А чем же? Сейчас вы узнаете.

Летом на реке стали строить плотину. Река около села была неширокая, к осени её перегородили, а к середине зимы закончили монтаж колхозной электростанции.

Фёдор Осипович работал на монтаже, и дела у него много было. На гидростанцию привезли из города новенькое упакованное в ящики оборудование.

Вася часто спрашивал отца: скоро ли он пойдёт на охоту.

— Скоро, скоро, — отвечал тот, — вот монтаж закончим и пойдём.

Но когда к середине зимы закончился монтаж, работы не убавилось. Стали проводить в дома свет, а потом потянули линию в соседний колхоз, и Фёдор Осипович целыми днями не бывал дома.

Налёт жил без дела, каждый день провожал тоскливым взглядом хозяина, когда он уходил из дома и не брал его.