Верный ход

Сердце его гулко билось, когда он видел ее прекрасное стройное тело, чуть раскрасневшееся после душа, мокрые завитки волос, прилипшие к щекам и ко лбу, широко раскрытые в немом призыве глаза. Он хотел бы раствориться в ней, прильнуть к ее мягким трепещущим губам, насытить свое желание, сгореть в пламени страсти.

Проведя языком по губам, она приоткрыла рот в безмолвном приглашении. Она жаждала его губ, жаждала его крепких рук, обнимающих тело, дрожащих от нетерпения.

— Это непростительно с моей стороны…

Теплое дыхание коснулось его подбородка, превращая искру желания в нестерпимый огонь.

— Ничего страшного. — Сердцебиение перешло в горло, отдавалось в ушах, когда он неосознанно придвинулся к ней, облизнув губы и готовясь уже дотронуться до ее рта.

Нельзя… нельзя… нельзя! И хоть рассудок восставал, не переставая напоминать, что это неэтично, тело его стремилось к ней, снедаемое страстным желанием найти сладкое облегчение между ее стройными ногами.

Вопрос этики для Пэппы не стоял на первом плане. Она хотела Кристофера, она нуждалась в нем, как никогда прежде не хотела никого и не нуждалась ни в ком. В своем порыве она медленно приподнялась на носках, ожидая поцелуя, который станет прелюдией волшебной ночи.

Вздрогнув, Кристофер отшатнулся и оказался на некотором расстоянии от нее.

Потеряв равновесие, Пэппа оступилась и качнулась назад. Мигая от смущения и разочарования, она с немым вопросом подняла взгляд на него, но тут же стыдливо опустила голову.

«Конечно же, он вспомнил, кто я такая». Слезы навернулись на глаза, и единственное, что она могла сделать, — это сдержанно сказать:

— Если не возражаете, я еще на секундочку задержусь в ванной. — Не дожидаясь ответа, она зашла обратно и дрожащей рукой закрыла дверь. А затем с опущенными плечами и поникшей головой прислонилась к двери.

Она отдавалась ему, а он отказался. Оттого, что знал, кто она?

Или потому, что находился при исполнении обязанностей? По какой бы ни было причине, он оттолкнул ее. С сожалением пожав плечами, она отошла от двери.

Проклиная судьбу, она надела ночную сорочку и почистила зубы. Вытащив из головы заколки, она оставила волосы в том виде, в каком они и были, и, открыв дверь, вышла в комнату, едва не столкнувшись с Кристофером, уже направляющимся в ванную.

Он был без рубашки, без носков и без ремня, слаксы, расстегнутые в поясе, держались лишь на бедрах.

— С вами все в порядке? — спросил он.

Пэппа остановилась как вкопанная. Его спокойный вопрос, произнесенный мягким голосом, вернул ее к действительности.

Она моргнула и прошла мимо, прямо к своей кровати, ничего не ответив ему.

Отбросив покрывало, она почувствовала наслаждение от вида ожидающей ее постели и, скользнув под одеяло, зажмурила глаза. Дождавшись, пока Кристофер войдет в душ, она стремглав поднялась и натянула повседневную одежду прямо на сорочку. Когда после душа он вернулся в комнату, она притворилась спящей.

Затем, когда он лег, она на цыпочках пересекла комнату и остановилась около его кровати, чтобы окончательно убедиться, что он заснул.

Пижама его распахнулась на груди, обнажая освещенные луной широкие плечи и мощный торс. Она на секунду забыла о цели своего осмотра, позволив себе насладиться его видом, пока он не заметил ее.

«Я теряю драгоценное время», — напомнила она себе, отступая на шаг от мужского тела, распростертого прямо перед ней.

Медленно повернувшись, она направилась к двери. Поскольку единственный ключ был у него, надо постараться закрыть дверь так, чтобы она не хлопнула. Оглядевшись, Пэппа наконец сообразила, что в таких мотелях администрация на всякий случай оставляет письменные принадлежности. Лишь бы повезло…

Тихо выдвинув ящик стола, она нашла то, что искала. Вернувшись к двери, она повернула ключ и, вставив конверт между защелкой и пазом, прикрыла ее.

Полушагом, полубегом Пэппа направилась к телефону, который приметила еще во время их прогулки. «Хорошо, что надела свитер прямо на ночную сорочку», — подумала она.

Добравшись до телефона, она сунула руку в карман и достала конверт с домашним телефоном Эскобара, кредитную карточку и монеты на размен.

На другом конце провода ей ответил женский голос.

— Я бы хотела поговорить с мистером Эскобаром, — негромко произнесла Пэппа. — Извините, что звоню так поздно, но у меня весьма срочное дело.

Женщина, очевидно, уже привыкла к ночным звонкам, потому что ничего не ответила, и через секунду послышался сонный голос Эскобара:

— Кто это?

В его голосе слышалось смутно различимое предупреждение, что, кто бы ни звонил, причина должна быть достаточно веской. Пэппа прижала трубку к уху и как можно вежливее извинилась за поздний звонок.

— А, это вы, офицер Палмер!

Она услышала шуршащий звук и догадалась, что он сел на кровати.

— Что-нибудь случилось?

«Все случилось!» — хотела сказать она, но вместо этого проговорила:

— Нет, сэр.

— Тогда почему вы звоните в такой час?

Пэппа рассказала ему, что хотела, и совсем не удивилась, когда услышала его отказ.

— Но он же ваш друг, сэр, — напомнила она, стараясь говорить спокойно. — Нет смысла держать его в неведении и дальше.