Верный меч (ЛП)

Я видел, как Анскульф бьется с наседающими на него датчанами, лошадь Урса шарахнулась в сторону, я вспомнил свою клятву Беатрис и понял, что сейчас самое время ее исполнить.

Наши враги были так ослеплены своим стремлением к славе и желанием убить нашего лорда, что даже несмотря на грохот копыт и дружные крики, не заметили, что мы направляемся к ним. Я вспорол своим клинком кожу и плоть, рассекая горло одному из нападавших и сразу ударил в спину следующего. Горячая и липкая кровь текла мне на руку с клинка.

Я посмотрел вперед и увидел, как Роберт, с окаменевшим от отчаяния лицом замахнулся на одного из нападавших. Он промахнулся: его противник увернулся, прижавшись к боку коня, и ткнул копьем вверх. Удар пришелся в правую руку Роберта чуть ниже рукава кольчуги, он закричал от боли, когда его оружие выскользнуло из пальцев. Датчанин снова начал целить в него, ища плохо защищенное место на груди, и не заметил меня. Я изо всех сил хлопнул его щитом по шлему, и он, потеряв равновесие, повалился под копыта моего коня.

— Назад! — крикнул я, надеясь, что Роберт услышит, но звуки боя заглушали мой голос. — Вернись!

Лошадь Роберта обезумела, казалось, щиты сейчас сомнут его. Достаточно одного метко брошенного копья, и он будет убит. Я должен был вытащить его оттуда.

— Милорд, — крикнул я, стараясь отвлечь его от боли.

Кровь текла широкой полосой, окрашивая его рукав, но сейчас с этим ничего нельзя было поделать, и он рисковал потерять нечто большее, чем меч, если останется на месте. Датская стена еще держалась, хотя к бою присоединялось все больше наших рыцарей. Враги могли ненадолго задержать нас, но не победить.

Я позвал Уэйса, который сразу откликнулся с правого фланга. С ним были Эдо и Филипп, и еще несколько дружинников, которых я не знал по именам, но видел в отряде Роберта.

— Держитесь за мной, — сказал я и, не дожидаясь, пока Уэйс ответит, повернулся, в два прыжка настиг Роберта и схватил поводья его лошади.

Сбоку мелькнуло копье, но мне удалось отбить его щитом, я бил шпорами своего коня, заставляя двигаться как можно быстрее. Мимо нас промчалось несколько всадников, я не узнал вымпелы на их копьях, настолько они почернели от крови врагов.

— Гоните датчан прочь! — крикнул я им, глядя на Роберта рядом со мной.

Он наклонился в седле вперед, его лицо посерело от боли. Глаза коня налились кровью от страха.

Я нашел тот самый переулок, которым мы пришли сюда, и остановился у стены большого купеческого дома, подальше от врагов; здесь мы были в безопасности, по крайней мере, на время. Его люди увидели, что он ранен, и ехали, чтобы присоединиться к нам. Я сунул щит одному из них, он взял его без лишних слов.

— Покажите мне свою руку, милорд, — сказал я Роберту.

Он покачал головой.

— Все в порядке, — ответил он сквозь зубы, но я знал, что если бы это было так, он продолжал бы сейчас драться.

Я разорвал рукав туники, благодаря про себя первый свет зари. Он был ранен в предплечье; длинный порез бежал от локтя к запястью. Рана не казалась глубокой; конечно, я видал и похуже. Если бы это была левая рука, возможно, он смог бы вернуться в бой, но с правой у него не оставалось шансов.

Рыцари его отряда начали собираться вокруг, и среди них был Анскульф. Он все еще был в плаще, застегнутом через плечо.

— Вам больно, милорд? — спросил он.

— Нет, — ответил Роберт, но искаженное болью лицо предало его. — Мне нужен меч. Я должен драться.

Я повернулся к Анскульфу.

— Дай мне свой плащ, — сказал я.

— Зачем?

У меня не было ни времени ни терпения объяснять ему. Крики умирающих эхом отдавались в ушах; сражение еще не закончилось, и мы нужны были там.

— Просто дай, — сказал я ему.

Он расстегнул плащ и передал мне. Это была толстая и грубая шерсть, но за неимением ничего другого, воспользуемся ею. Я вытащил нож и начал резать ткань, пока не получил достаточно длинную полосу, чтобы сделать повязку на рану Роберта. Он вздрогнул, когда я прикоснулся к его руке, и попытался отнять ее, но я не уступал, пока не закончил перевязку. Конечно, монах или священник сделали бы это лучше, но сейчас достаточно было остановить кровотечение.

С датской стороны раздался дружный рев, и я оглянулся, опасаясь худшего. Я ожидал увидеть наших рыцарей, отступающими перед натиском мятежников, датчан, бегущих к нам, чтобы добить Роберта. Но оказалось, что датские щиты разбиты и теперь они мечутся в беспорядке, пока наши рыцари продвигаются вперед, чтобы встретиться с людьми короля.

— Оставайся с ним, — сказал я Анскульфу. Я забрал свой щит, перекинул длинный ремень на шею и продел руку в кожаные ремни. Я окинул взглядом отряд Роберта, всех тех, кто были здесь: больше двенадцати, но меньше двадцати. — За мной, — закричал я, поднимая меч.

— Это не твои люди, — крикнул Анскульф у меня за спиной, — Ты не можешь…

— Дай мне вести их, — сказал я, прерывая его. — Ты будешь охранять Роберта. Уведи его из сражения.