Верный меч

– Вот так, – сказал Вигод. – В прошлый понедельник на рассвете горожане захватили одни ворота. Они перебили стражу и открыли город мятежникам.

– Неужели наши не сопротивлялись? – Спросил Уэйс.

– Лорд Гийом выехал из замка с сотней рыцарей, – сказал Вигод. – Он попытался остановить их, перебил множество народу, но потом по реке к Эдгару подошло не меньше десятка кораблей.

– Мы видели этот флот, – пробормотал Эдо.

– Скорее всего, – согласился Вигод. – Они высадились и сразу напали на отряд лорда Гийома с тыла. Он был вынужден отступить к замку вместе с лордом Гилбертом и теми, кто уцелел из их людей. Говорят, что было убито около трехсот норманнов.

Я выругался себе под нос. Потеря трехсот бойцов была невосполнима.

– Говорят еще хуже, – продолжал управляющий. – Люди Эдгара провозгласили его королем не только Нортумбрии, но и всей Англии.

Я покачал головой; события развивались слишком быстро. В конце концов, прошло всего несколько недель с тех пор, как наше войско взяло Дунхольм. Как могло все так круто перемениться с тех пор?

– Что происходит сейчас? – Спросил я.

– Король собирает силы для похода на север, и как можно скорее. Вышел приказ для всех его вассалов вокруг Лондона и вдоль северной дороги. Поговаривают, что он может даже собрать фирд, как в прошлом году, когда он шел на Суссекс.

– Фирд? – Спросил Филипп.

– Английское ополчение, – объяснил Гилфорд. – По закону для защиты графства местные таны должны прийти с мужчинами, которые живут на их землях.

– Крестьянский сброд, – сказал я.

По моему опыту эти вояки с грехом пополам могли держать копье, не говоря уже о том, чтобы убить рыцаря. Это были обычные фермеры, привыкшие пахать землю и сажать овес.

– Согласятся ли они выступить против своих соотечественников? – Спросил Филипп.

– Они сделали это в Суссексе, – ответил Эдо.

– Город падет, как только мы осадим его, – уверенно сказал Уэйс. – Им не придется драться.

– Но они должны будут, если их призовут, – возразил Вигод. – Они будут бороться с любым, кто восстанет против законного короля.

– Времена изменились, – добавил Гилфорд. – Король Эдуард мертв и Гарольд тоже. Люди на юге это понимают, они не хотят видеть Эдгара Этлинга своим королем вместо Уильяма.

– Но ты не можешь быть в этом уверен, – сказал я.

Капеллан был близок Мале на протяжении многих лет, и я мог поверить, что для него – как, возможно, и для Вигода – узы дружбы могли взять верх над преданностью соотечественникам. Отслужив у лорда Роберта больше десятка кампаний, я по себе знал, насколько мощными могут быть такие связи. Но я был уверен, что большинство англичан не разделяют их чувства. И хотя со временем они научились жить рядом с нами, я не мог заставить себя поверить, что они не могут желать короля одной крови с ними. В конце концов, это были те самые люди, которые два с половиной года назад стояли против нас при Гастингсе под знаменами узурпатора.

– Эдгар в их глазах иностранец и чужак, – сказал Гилфорд. – Он родился и вырос далеко отсюда; он лишь косвенно относится к старому королевскому роду. У них нет любви к нему, во всяком случае, не больше, чем к королю Гийому.

– И все же людские сердца переменчивы, – предположил Эдо. – Если Эдгар удержит Эофервик, и королевская армия не сможет изгнать его, они могут начать думать иначе.

Я пригубил медовухи из моей кружки, но она оказалась такой горькой, что я быстро проглотил ее.

– Сколько человек уже собрал король в Лондоне? – Спросил я управляющего.

– Около трехсот рыцарей, и наверное, человек пятьсот пеших, – ответил он. – Когда они двинутся на север, к ним присоединится еще больше.

– Не забывайте, что сейчас зима, – сказал Уэйс. – Король может призвать своих баронов, но в это время года они вряд ли будут готовы к войне. Они не смогут собраться быстро.

Он взглянул на меня. Я вспомнил о нашем разговоре на палубе "Крылатого Дракона" и снова задумался, как долго сможет Мале продержаться в замке? И как скоро король сможет подойти с войском и выручить его?

– Чтобы отбить Эофервик, ему понадобится каждый человек, которого он сейчас сможет собрать, – сказал Эдо. – Там мы нужны больше, чем здесь.

Моя рука зачесалась, когда я подумал о нортумбрийцах, ждущих нас в Эофервике, об Эдгаре Этлинге, который убил Освинн, убил нашего господина. Но я не мог забывать, что моя клятва не будет исполнена, пока я не доставлю в Уилтун Гилфорда с его сообщением, черт бы его побрал.

– У нас есть долг перед Мале, – сказал я.

– Да, действительно, – подхватил капеллан. Он по очереди взглянул на всех дружинников. – Не забывайте об этом.

– Но, когда мы уезжали, он не мог знать, что через пару дней у него под воротами будет скакать несколько тысяч человек, – возразил Эдо. – Он не мог знать об опасности.

Я посмотрел на Вигода.

– Сколько времени уйдет, чтобы добраться до Уилтуна отсюда?

Вигод удивился.

– Зачем вам Уилтун?

– Не важно зачем, – сказал Гилфорд. – Имеет значение только то, что мы должны оказаться там как можно скорее.

Впервые Вигод выглядел растерянным. Он посмотрел сначала на священника, затем на меня.

– Думаю, на хороших лошадях не больше трех дней.