Верный способ избавиться от пьянства, курения, наркотиков

– Это всё про меня, отец Флавиан! Теперь понимаю, какую змеюку я вырастил в своём сердце. Господи, прости меня! Я грешен абсолютной нетерпимостью к критике и упрёкам, особенно от бывшей жены. Если с чужими людьми, особенно с начальством на работе, приходится сдерживаться, то с бедной Ириной я часто опускался до уровня базарной бабы – на каждое слово упрёка отвечал десятком слов ругани и оскорблений. Что она, бедная, от меня выслушала за все годы совместной жизни! Да я и с детства не терпел обличений, перед родителями оправдывался, спорил, врал, чтобы выгородить себя и удовлетворить своё самолюбие. В школе и в институте выкручивался, чтобы не выглядеть в чём-либо хуже сверстников, унижал для этого других, осмеивал, дразнил, чтобы на их фоне выглядеть лучше. Тьфу! Противно вспоминать! А уж выпендривался и в одежде, и в манере разговора – этакой слегка свысока, даже в походке, якобы спортивной… Всё самоутверждался… А сейчас это самоутверждение стало уже характером, частью личности, имиджем. Чтобы выжить в современной московской жизни, гордыню свою надо не просто любить – культивировать, питать, накачивать! Надо быть „крутым“, и ещё чтобы все это видели, понимали, что ты достоин своего места под солнцем, и не дерзали его занять. И я, дурак, именно так и старался – „крутеть, крутеть и крутеть“, как завещал сатана рогатый! Господи, прости меня, покажи мне, как жить без всего этого! Помоги мне исправить свою душу, стать таким, каким Ты хочешь меня видеть.

– Бог простит, Лёшенька, Бог поможет тебе! Мытарство гнева – чем грешен?

– Гневом и грешен, батюшка. Очень грешен. Нетерпелив с детства, раздражителен. Когда что-нибудь не получается, всегда раздражался, гневался, швырял что-нибудь или пинал в ярости. Ирину свою несколько раз ударял в гневе или толкал, за ворот платья таскал, даже порвал ей джемпер как-то раз… На подчинённых срывался, скверным словом мог обругать, унизить, причём иногда и не по делу. За рулём дёргался, проклинал других водителей, в пробках бесился, особенно когда опаздывал куда-нибудь… Это, видно, гордость моя ущемлённая прёт наружу, так, батюшка?

– Так, Алексей, именно она.

– Господи, прости мне гнев мой и всё, что я в гневе натворил, прости меня!

– Бог простит, Алексей! Пошли дальше – мытарство злопамятства. Грешен?