«Верный Вам Рамзай». Книга 1. Рихард Зорге и советская военная разведка в Японии 1933-1938 годы

Уже к 20 октября 1931 года, после получения первой информации, в Разведуправлении была составлена краткая справка о японской интервенции в Китае и оккупации Южной и Центральной Маньчжурии. В документе, подписанном Берзиным, отмечалось, что японская интервенция является не только попыткой расширения японских позиций в Китае, но и подготовкой к войне против СССР. Была упомянута и Франция, которая считалась вдохновительницей антисоветской интервенции[54]. В справке Разведупра говорилось: «3) расширение влияния Японии в Центральной Маньчжурии (распространение этого влияния на КВЖД) позволяет Франции надеяться на долю участия в подготовке стратегического плацдарма в Северной Маньчжурии для будущей интервенции против СССР…»[55]. Что же касается дальнейшего расширения агрессии, то здесь выводы были достаточно оптимистичны: «По последним сведениям, японские части, группирующиеся в районе Мукдена, начинают продвижение к югу по Пекин-Мукденской железной дороге в сторону Цзинчжоу, где в настоящее время концентрируются войска Чжан Сюэляна. Эти сведения указывают на расширение японской оккупации к югу. Активность японцев в направлении Северной Маньчжурии пока ограничивается формированием провинциальных и областных правительств японской ориентации…»[56]. Справку направили Ворошилову, Гамарнику, Егорову, Постышеву, Молотову и в ИККИ Мифу.

Поскольку после 19 ноября 1931-го, когда Квантунская армия по собственному почину перерезала принадлежавшую СССР Китайско-Восточную железную дорогу и заняла расположенный на трассе КВЖД Цицикар, вооружённого выступления Советского Союза не последовало, авторитет Квантунской армии значительно возрос.

Сиратори Тосио, японский политик и дипломат, писал в воспоминаниях: «За границей сложилось впечатление, что Квантунская армия просто втянула Японию в войну в Китае. В какой-то степени, это так и было. Но как могла горстка военных повести за собой целую империю, если бы народ не нашёл в действиях армии в Маньчжурии того объекта сплочения, которого искал… Маньчжурский инцидент, ставший последствием взрыва на железной дороге, придал новое значение и новый импульс нашей континентальной политике»[57].

Китайские части отошли от Цицикара в северо-восточном направлении, и путь к советским забайкальским границам был открыт. Это послужило основанием для беспокойства Сталина. 27 ноября он писал Ворошилову, который находился в поездке по Дальнему Востоку, Сибири и Уралу: «Дела с Японией сложные, серьёзные. Япония задумала захватить не только Маньчжурию, но, видимо, и Пекин с прилегающими районами через Фыновско-Енсишановских (прилагательные образованы от имен китайских милитаристов Фэн Юйсяня и Янь Сишаня. – М.А.) людей, из которых попытается потом образовать правительство Китая (в противовес нанкинцам). Более того, не исключено и даже вероятно, что она протянет руку к нашему Дальвосту и, возможно, к Монголии, чтобы приращением новых земель пощекотать самолюбие своих китайских ставленников и возместить за счет СССР потери китайцев. Возможно, что этой зимой Япония не попытается тронуть СССР. Но в будущем году она может сделать такую попытку. Её толкает на этот путь желание прочно засесть в Маньчжурии. Но прочно засесть в Маньчжурии она может лишь в том случае, если ей удастся посеять ненависть между Китаем и СССР. Для этого существует лишь одно средство – помочь китайским феодалам захватить КВЖД, захватить Маньчжурию и Дальневосточное побережье и поставить у власти своих ставленников, зависимых во всём от Японии.

Осуществлением этого плана японские империалисты рассчитывают: а) уберечь Японию и Север[ный] Китай от “большевистской заразы”, б) сделать невозможным сближение между СССР и Китаем, в) создать себе широкую экономическую и военную базу на материке, г) опереться на эту базу для войны с Америкой. Без осуществления такого плана японские империалисты должны чувствовать себя в мышеловке – между военизирующейся Америкой, революционизирующимся Китаем и быстро растущим СССР, рвущимся к океану (японцы, мне кажется, считают, что через 2 года, когда СССР обзаведётся всем необходимым на Дальвосте, – будет уже поздно).

Осуществление этого империалистического плана зависит от ряда условий. Я думаю, что а) если другие империалистические державы и, прежде всего, Америка, не пойдут против Японии (на что пока мало надежды), б) если в Китае не начнется скоро серьёзный подъём антияпонского движения и антияпонских военных выступлений (на что пока также мало надежды), в) если в Японии не вспыхнет могучее революционное движение (признаков чего не видно пока) и г) если мы не займёмся сейчас же организацией ряда серьёзных предупредительных мер военного и невоенного характера, – то японцы могут осуществить свой план… Главное теперь – в подготовке обороны на Дальвосте. Мы уже начали делать кое-что в этой области. …»[58].