Верный выход из тьмы

– Существует кое-какая вещь. Она накапливает и сохраняет магическую энергию, чтобы держать Затмение под контролем, – пояснил Роки.

– Я отыщу эту вещь, – заявил Том.

– Сильно не рискуй. Не пытайся уничтожить ее, не исследовав. Сам понимаешь, здесь не должно быть проколов. Они могут дорого стоить… – Рунар обеспокоенно взглянул на алхимика. – Я верю, что ты не наделаешь глупостей.

– Что вы… Это недопустимая роскошь для участника клана Анстис, – парень поправил перчатку.

– Жаль, не удалось разведать, как именно выглядит этот предмет… Не уверен, сможешь ли ты его опознать, – Роки заметно беспокоится.

«Он боится за меня или за результат?», – задумался Том, ища ответ в глазах учителя.

– Не переживайте. Я разберусь, – уверил парень.

– Завтра в шесть утра проводник будет ожидать тебя в порту, – Роки замер, смотря на Тома.

– Я понял. Могу идти?

Учитель сначала сверлил парня взглядом, а затем резко и отчаянно прижал к себе. Такой трогательный жест его удивил. Никогда раньше Роки не делал ничего подобного. Томасу показалось, лорд Рунар заключает кого-то в объятия впервые за долгие годы. Надежда наполнила тела, будто солнечный свет наконец пробился сквозь ледяную тьму.

– Будь аккуратен, Томми, – отпрянул Роки.

– Лорд, я вернусь к истинному рассвету, – твердо произнес парень, подмигнув.

– Принеси нам солнечный горизонт, – грустно улыбнулся Рунар.

Томас поднимался по лестнице зала и чувствовал взгляд учителя. Возвращаясь домой, алхимик думал, что будет дальше, не понимая, боится ли смерти.

«Долг должен быть выше страха», – набрался храбрости Том.

Войдя в дом, он заметил: пьяного отца на кухне нет. Киллиан достиг своего предела и бродит в стране больных снов.

«Снов, в которых не существует полукровок и аврорцев», – хмыкнул алхимик.

Мама стоит у кухонной тумбы, измельчая травы пестом. Рядом корзина, наполненная цветами наполовину.

– Ты снова ходила туда… – в глазах Томаса засверкали огни.

С невинной улыбкой мама посмотрела на сына, перестав толочь травы. Делия в любом возрасте и виде сохраняет хрупкое изящество. Овальное лицо. Широкая переносица ровно сужается к заостренному приподнятому кончику. Вместе с маленькими ноздрями ее нос образует почти идеальный треугольник. Пухлые бархатные губы. «Олений» взгляд темно-зеленых глаз. Рыжие, всегда аккуратно уложенные волосы. Общая внешняя ухоженность.

«Почему она до сих пор с этим идиотом?», – недоумевает Том, сравнивая отца и мать.

– Мама, сколько можно говорить? Рынки полны бандитов и всяких… – алхимик сделал паузу, – нехороших людей. Неужели мне нужно разжевывать это сто раз? – он обессиленно рухнул на стул.

– А я и не из тех, кто дрожит от страха при виде «всяких нехороших людей», – Делия достала из кухонного шкафчика фарфоровую чашку. – Будешь ромашковый чай?

– Во-первых, ты знаешь, что я пью. А во-вторых, я не могу подвергать тебя опасности.

Женщина залила горячей водой тертые лепестки и добавила кокосовую стружку. Нежный дразнящий аромат заполнил кухню. Запах этого чая ассоциируется у Тома с уютом и материнской любовью, с рассказами о мире в солнечном свете.

Делия подала чашку сыну и села напротив него. Алхимик погрузился глубоко в свои безжалостные мысли.

– Все в порядке? – спросила мама.

– Отец стал в последнее время слишком… – парень задумался, изучая собственные пальцы, – жестоким.

На самом деле Том хотел сообщить не это. Но ему внезапно стало тяжело осмелиться.

– Не переживай, Томми, когда твой отец наконец допишет свою книгу, то будет чуточку счастливее, – мама мило улыбнулась.

– В таком состоянии… Что за хмельную бессмыслицу папа напишет? – спросил парень.

Делия негромко хихикнула.

– Надеюсь, у Киллиана талант. Иначе он попросту опозорится.

– Мама, я собирался тебе кое-что сказать, – алхимик заметил внимание во взгляде Делии. – Я отправляюсь на важное задание… в Полярную Аврору.

Женщина неторопливо поднялась из-за стола. Весь особенный блеск в ней испарился. Мать стала ходить по комнате, словно в трансе. Руки задрожали. Стеклянные бессонные глаза зарделись. Из них полились жгучие слезы.

– Мама, ты чего? – вскочив, забеспокоился Томас.

Он приблизился к женщине и положил руки на ее хрупкие беломраморные плечи.

– Тебе нельзя туда… Ты там погибнешь, Том! – Делия заревела, вцепившись ногтями в рубашку сына, словно кошка, которая вот-вот упадет.

– Мама, успокойся, – парень прижал к себе дергающуюся женщину. – Теперь скажи, где твои таблетки?

– Не надо, Мариана! Призраки уверили: я не больна…

– Господи… – утомленно перевел дух Том.

Алхимик привык к шизофрении матери: Делия много лет имеет это заболевание. Парень постоянно поддерживает маму, искренне любит и восхищается ее силой духа. А сейчас Том не знает, как оставит маму без защиты, один на один со своими демонами.

Томасу удалось посадить Делию на стул и отыскать таблетки, пересмотрев несколько скудных шкафчиков кухни.

– Выпей, я прошу тебя, – сын встал рядом с матерью.

Женщина взглянула на него заплаканными глазами. Дрожащими худощавыми пальцами Делия положила таблетку в рот и запила прохладной водой.