Вероятность возвышения (СИ)

— А что, я не имел права забрать свой выигрыш? — деланно удивился я. — Надо было обсудить этот вопрос сразу после твоей попытки меня убить. Ах да, мы были немножко заняты, ты самую малость умирала, а я чуточку пытался этого не допустить.

— Я очень тебе благодарна за спасение, но давай вернёмся к амулету, — Лилия скромно сложила руки в просящем жесте. — Готова прямо сейчас заплатить тебе десять золотых. Сделка?

— А ты полностью оправилась после ранения на дуэли? — преувеличенно заботливо осведомился я, изобразив на лице участие. — Удар головой о камень при падении после взрыва амулета, как я смотрю, был слишком сильным. Ну или ты держишь меня за не знающего цен деревенщину. Тысяча золотых и он твой.

— Что?! Да за эти деньги можно увешаться амулетами с ног до головы! — Вот теперь Лилия больше походила на саму себя, с мечущими молнии глазами и пальцами, которые, судя по судорожным сжатиям, уже душили шею одного наглого вымогателя. — Пятнадцать золотых и ни монетой больше! Или я ухожу!

— Уходи, — усмехнулся я. — Если тебе так нужен родовой амулет, что ты унизилась и пришла ко мне, значит, ты заплатишь мне любую цену. Штучная работа, без образца никакой мастер не возьмётся за создание такого же. Так что тысяча — вполне справедливая цена. Мог и больше заломить.

— Ну подумай, зачем он тебе? — Лилия моментально успокоилась и принялась изображать из себя невинную жертву. Вместо того, чтобы уйти, как угрожала, она подошла и присела поближе ко мне. Хорошо, так куда больше вероятности того, что прислушивающаяся к разговору Нолия ничего не услышит. — Тебе же от амулета никакой пользы, а меня родители убьют за его потерю. Давай хотя бы какую-то более справедливую цену.

— Думаешь? — я с сомнением почесал голову, наблюдая за обрадованной моими сомнениями девушкой. — Ладно, пусть будет более справедливая цена — две тысячи. Эх, хотел навстречу тебе пойти, но ты так просила о справедливости.

— Но... но... я же... — на девушку было жалко смотреть, но припомнив всё то дерьмо, что она с её наставницей успели причинить как мне, так и другим, я сдержался. Справедливость не терпит жалости. — У меня нет таких денег, — наконец, собравшись с силами, выдавила она, понуро опустив голову. Всё, клиент дозрел, можно теперь из неё верёвки вить.

— Значит, надо либо их заработать, либо отдавать не деньгами, а чем-то другим, — намекающе обронил я, откидываясь на подушку. Пусть соображает, мне даже интересно стало, додумается ли гостья до чего-нибудь более интересного, чем банально предложить мне своё тело? Потому что я ничего кроме этого не придумал.

— Но у меня нет ничего ценного, что потянуло бы на такую огромную сумму, — Лилия умоляюще глядела на меня, пытаясь разжалобить. — У меня есть только пятнадцать золотых, даже если я продам всё, что есть, не наскребу и десяти. А если напишу письмо домой, то родители узнают о пропаже амулета.

— А ты свою невинность сильно бережёшь? — нарушил затянувшуюся паузу. Судя по буре эмоций и немного испуганным глазам, такой вариант оплаты пришёл в голову гостьи только сейчас.

— Нет, я не могу, — замотала она головой, — меня ещё до обучения обручили с женихом, чьей семье очень важно происхождение и невинность невесты. Они намного богаче нашего дома, и если я опозорюсь на проверке, то родители за несостоявшуюся свадьбу меня изгонят из семьи. Можно как-нибудь по-другому расплатиться?

— Конечно можно, есть способы, не нарушающие невинность, — улыбнулся я, поскольку стыд и возбуждение в эмоциях девушки, после этих слов, чётко давали понять, что эти способы Лилии хорошо известны. — Но если хочешь, чтобы я согласился на такой способ оплаты, тебе придётся меня убедить.

— Что ты имеешь ввиду? — девушка недоумённо посмотрела на моё хитро улыбающееся лицо. — Ты же сам мне только что предложил этот способ?

— За свои деньги я хочу получить лучший товар, — разъяснил свои слова, — поэтому докажи, что можешь изобразить не только самую искреннюю симпатию ко мне, но и готовность пойти на любые способы доставления мне удовольствия. Хочу, чтобы ты поцеловала меня так, будто всю жизнь была влюблена, а теперь, наконец, добилась моего расположения.

— То есть, я не просто должна дать разок себя попользовать, а ещё и изобразить, что рада этому? — раздражённо произнесла Лилия, прищурено глядя на меня. — А ты не думаешь, что это лишнее?

— В смысле, разок? — изумился я в ответ. — В доме удовольствий за такую услугу берут два золотых! Тебе сказать, сколько лет ты за две тысячи должна меня каждую ночь навещать, или сама сосчитаешь?

— Что?! Ну ты и наглец! Да откуда тебе, малявке, знать их расценки?! — зашипела разгневанная девушка, подскакивая с кровати. — Хотя неважно, я ухожу! — и она решительно зашагала к дверному проёму.