Вероятности. Наваждение. Часть вторая

Чуть отстав от них, неподалёку шёл Князь. Остальные, рассыпавшись по улице и прилегающим переулкам, расклеивали листовки и время от времени скандировали «Свободу жителям Периметра!», иногда перекрикивая речь Клима, не переставая льющуюся из динамиков. Время от времени в окнах домов появлялись любопытные люди, но на улицу никто выходить не решался.

– Я понимаю твоё состояние, – ответил Олег.

– Да чёрт с ним – с состоянием! Ты ж ведь злишься из-за расстрела тех учёных? Ну, злишься ведь?

Олег промолчал.

– Вот, – подытожил Клим. – А я тебе так скажу: это было неизбежно. Любой поступок относителен. У него есть две стороны: плюс и минус. Если кому-то поступок приносит добро, то кому-то другому зло. Даже для одного и того же человека твоё действие может быть с одной стороны хорошим, а с другой плохим. Это если грубо говорить. Без нюансов. Совершая что-то правильное, доброе и светлое, неизбежно совершишь и тёмное. Неизбежно, понимаешь? Освобождая жителей города, нельзя обойтись без убийства их мучителей. Ну, оставили бы мы их в живых, и что? Они продолжили бы своё дело не тут, так в другом месте. Им всё равно, где. Они – сработанная команда, каждый, как винтик, знает своё место. Чтобы создать новую такую, уйдёт время. Да и захотят ли создавать? Это и есть наша цель: разрушить до основания всё, чтобы трудности восстановления перевесили желание восстанавливать. Лабораторию надо было уничтожить, а учёных надо было убить. По-другому никак.

– Ради великой цели идти по трупам… Я тебя понял. Чего тут непонятного?

– Это жизнь, – Клим поправил автомат на плече. – Всё зависит от твоего отношения к поступку, от твоей оценки. Надо выбирать сторону. Каждый раз надо выбирать сторону. Ту, которой меньше всего хочешь причинить боль. Выбор мучителен, но его делать надо. И я советую тебе выбрать нашу сторону.

Олег отодвинул забрало и повернул голову к Климу: через шлем невозможно было увидеть выражение лица предводителя «буревестников», и оставалось только гадать, что скрывается за его словами. Клим, словно уловив мысли Олега, тоже отодвинул забрало и посмотрел в глаза собеседнику:

– Не думай, я не угрожаю. Я всего лишь советую по-дружески, – он положил руку на плечо Олегу. – Когда имеешь цель, в которую веришь, все действия оправданы. Оправданы здесь, – Клим постучал пальцем по шлему. – Поверь, от этого намного легче. И спокойнее.

Клим снова закрыл шлем.

– Так, ребята, собираемся, – объявил он по внутренней связи. – Площадь близко. Блок, вырубай шарманку. Всем – не орать и не греметь. Без причины не стрелять. Рогач, Синица – в конец колонны. Будьте наготове.

Клим, ускорив шаг, двинулся во главу группы, а Олег остался позади, рядом с Князем. Тот шёл с автоматом наперевес, поглядывая по сторонам, и разговаривать не стремился.

Выбрать сторону? Не всем так просто это удаётся. Всегда есть сомнение, а правильную ли сторону ты выбрал? Не стоило ли наоборот? Вот освободили работников с фермы в Нижнем – вроде и дело доброе, и сторона правильная, но что-то не так. Как тогда Михалыч сказал? «А оно нам надо?.. Десятки смертей будут на тебе висеть…» Неужели правильнее было всё оставить, как есть? Не та сторона? Или всё-таки та? И от слов Михалыча надо просто отмахнуться? Верить в цель и твёрдо идти вперёд. Вот так вот – тупо, напролом… Вот именно – тупо! Разве можно не сомневаться хоть в чём-то? Если есть мозг, разве можно его отключать, ограничивать? Но тогда, приняв одну из сторон, обрекаешь себя на вечные мучительные сомнения в правильности выбора. И ничего уже не переиграть, отчего становится ещё больнее. И это неизбежно, как и сам выбор…

– Стоп! – раздался в шлемофоне голос Клима. – Ребята, разберитесь.

Олег отошёл на пару шагов в сторону от колонны и увидел преградившую путь огромную кавказскую овчарку. Она, оскалившись, стояла посреди дороги, залитой ярким светом почти полной луны, и не думала уходить. Остальные «буревестники» тоже рассредоточились, чтобы посмотреть, что помешало движению, и с интересом следили за дальнейшими событиями. Двое с автоматами наперевес двинулись вперёд, обойдя Клима, и попытались криками прогнать собаку. Та лишь пригнула голову и напряглась, готовясь прыгнуть. Тогда один «буревестник» дал очередь по асфальту рядом с овчаркой. Собака не дрогнула.

– Да завалите вы её! – сказал кто-то из группы. – Она ж сейчас кинется на вас!

Оба автомата дали залп парой одиночных выстрелов.

– Чо за херня! – воскликнул один из стрелявших. – Я точняк попал.

Овчарка продолжала стоять и скалиться. И вдруг из её мощных плеч со скоростью молнии «выстрелили» два чёрных щупальца, охватили головы стрелявших и потянули к собаке. Клим, а за ним и ещё несколько человек застрочили из автоматов, но овчарка начала терять свои очертания, расплываться, и через секунду два обмякших тела «буревестников» уже поглотило тёмное облако.

– Б..! Какого хрена?! – закричал Клим. – Не стрелять! Отходим назад! Попробуем по другой улице.

– А может, обратно в подвал? – дрожащим голосом спросил кто-то. – Я не хочу, чтобы эта штука заперла меня в этом городе!