Вероятностный человек

— Какая скука! Гораздо интереснее обсудить замечательную военную хитрость, которую я использовал, чтобы предотвратить катастрофу в одной из войн Парового Века, — это было очень тонко!

Спингарну робот двадцать девятого века и жужжащие машины казались далекими.

— Потом.

Сержант Хок. Спингарн вспомнил единственную навязчивую идею старого вояки — взрывать французов. Робот заметил, что его не слушают.

— Я обнаружил постоянное усиление личной заинтересованности, что определенно противоречит строгой интерпретации правил тайм-аута. Я не уверен, что вы готовы вернуться в Управление Сцен.

— Потом!

Он не обратил внимания на предупреждение. Вряд ли доклад робота мог сейчас причинить ему вред. Он соверши и хитроумный маневр с вероятностью.

Новый рядовой сапер Спингарн немедленно реагировал па слабые сигналы датчиков. Принимать и фильтровать направленные импульсы человека именно таким способом предложил робот. Затем, когда у нового Спингарна возникло желание прыгнуть на француза, и он так и поступил, робот предложил, чтобы он схватил запал. Тогда вероятности впишутся в Кривую Вероятности, и человек сможет принять решение.

И это сработало!

Но сейчас Спингарн решил понаблюдать за финалом происходящего. Он хотел видеть, как новый рядовой сапер убедит сержанта, что французов побили в их же Игре.

Хок достал из ранца флягу с местным вином.

Все могло пойти не правильно!

Если у сержанта будет время выпить…

Хок спрятался за земляной вал, когда рядовой Спингарн бросился прочь от вздымающейся земли.

Огромное и тяжелое облако красной глины поднялось в теплый воздух. Рядовой Спингарн смотрел на него, усмехаясь. Лицо Хока было измазано мокрой красной глиной.

Тяжелое облако зависло па мгновение. Спингарн мог ясно разглядеть в нем переломанные тела сотен французов, все еще продолжавших бороться с ужасной судьбой. Хок заорал «Ура! Ура!» своим хриплым, пропитым голосом.

— Вон он! — закричал восхищенный сапер из-за вала. — Вон он, сержант! Видите его?

Спингарн тоже мог его видеть из капсулы тайм-аута.

Датчики мгновенно настроились на ужасное зрелище.

Как рыба, показавшаяся на долю секунды из мутной лужи, француз в стальных доспехах взлетел вверх и исчез из виду.

Хок взял флягу, размазал рукой грязь на своем лице.

— Боже! — сказал он. — Черт меня побери, рядовой Спингарн!

Он протянул флягу рядовому.

— Боже! — повторил он.

Спингарн приказал Сцен е исчезнуть.

К этому времени робот вышел из себя.

— Как жаль, что кое-кто из тех, кто берет тайм-аут, не обладает инстинктом цивилизованных существ, — фыркнул он.

— Я сделал это, — прошептал Спингарн. — Но для чего?

Затем он сказал роботу:

— Конечно, ты прав. Мы слишком привязаны к ролям, которые играем в Сценах. — Робот был Спингарну нужен, потому что мог отправить доклад о том, как он справился с ситуацией. Спингарн оставил свои сомнения о неясном будущем и попытался успокоить возбужденные электронные чувства робота. И он нашел способ. Тщеславие, самодовольство, болтливость — ему придется смириться с этим.

— Я полагаю, что тебе тоже приходилось сталкиваться с одной-двумя интересными проблемами такого

— Ах! — сказал робот. — Если бы только вы, режиссеры Игр, — Спингарн почувствовал прилив возбуждения — он понял, что его смутные воспоминания подтвердились. — если бы только вы знали наши проблемы! Всего месяц назад мне пришлось вмешаться в небольшой неприятный конфликт в Раннем Паровом Веке. Дело в том, что племя людей, называемых французами, хотело завладеть территорией соседнего племени. И в то же самое время на острове под названием Корсика…

Глава 6

Переход из капсулы тайм-аута был совершен с такой ловкостью, — что Спингарн едва его заметил. Капсула была прицеплена к одному из больших кораблей, которые привозили новых исполнителей для Сцены и забирали тех, кто был выбран на короткий срок. В корабле капсулу укрепили в одной из анабиозных ячеек, и Спингарна мягко опустили в серую вязкую жидкость на высокоскоростном ложе. Следующие сто часов он провел в глубоком сне. Его сны регулировались автоматическим датчиком, расположенным над ванной с серой кашеобразной массой, в которой он плавал. Он не знал ничего о запутанном путешествии через Центр Управления Сцен ами.

Спингарн пришел в сознание на шезлонге в своем собственном кабинете.

Удивительно неприятная, но в то же время красивая девушка с широко расставленными глубокими ярко-синими глазами и приземистой фигурой, которой почему-то удалось избежать перестройки тела, смотрела на него с любовью и ненавистью.

— Подонок! — произнесла она. — Грязный предатель!

— Ничего себе, — сказал Спингарн, вообще перестав что-либо понимать. — Я?

— Ты!

— Ах, оставь его, Этель, — произнес другой женский голос. — Ведь он не знает ни тебя, пи меня, ни где находится.

— Ни кто такой, — заметил Спингарн.

— Он бросил меня! — простонала Этель. — Бросил и ушел один! Ты дал мне обещание, лживая свинья!