Вероника. Девственница для дьявола (СИ)

Только сейчас я поняла, что это было глупостью! У меня есть родители, бабушка, даже подруга появилась! Я счастливый человек! И жизнь прекрасна! Как я могла забыть об этом? Есть и Стиан… пока есть. Здесь. Если он вернется со мной вряд ли наши пути сойдутся. Но дружить ведь можно. Как вариант.

— Согласна. Очень хочу помыться и перекусить. Да и раны ныть начинают, — слабо улыбнулась в ответ.

— Отлично! — спохватился он, и принялся за дело.

Скрывшись за хлипкими дверьми, Стиан появился вновь, впуская внутрь двоих мужчин, тащивших за собой деревянную бадью; женщин с ушатами теплой воды; и девушек, несущих на подносах еду, одежду и лекарства.

Небольшое помещение быстро наводнилось суетящимся людом, и опасаясь благоговейных взглядов, я с ногами залезла на кровать, уткнувшись в её изголовье.

Стиан стоял рядом, изъясняясь с сородичами на их языке. Вскоре все утихло, и за последней девушкой закрылась спасительная дверь.

Я выдохнула, спустив на пол подобранные ноги. Сумерки наполнялись новыми запахами — теплого пара, еды и чистой одежды. На душе полегчало, и я зевнула.

— Ника, спать еще рано, много процедур впереди, — произнес мужчина, пододвигая к нам небольшой столик с едой.

— Ты редко зовешь меня по имени, — не понимая отчего ответила я.

Ну вот почему я так сказала?

Рука викинга нарезающая мясо, обмерла. Он медленно, как лев перед нападением, перевел свой взгляд на меня и снова замер.

Я не могла отвести глаз от мужчины, затащившего меня в это место.

Как же он был соблазнителен и великолепен своей мужской и жесткой красотой. Его пленительность граничила с демонизмом, делая его просто недосягаемым. Грубые волосы, собранные в тугой пучок, спина, располосованная ранами, татуировки так соблазняли.

Шаровары, стягивающиеся высокими ботинками, давали волю воображению.

Жилистые руки, держащие огромный острый нож, манили.

Я хотела его. Прямо сейчас — голодная, грязная и израненная.

Боже, как же я хотела этого человека! И только его одного! Мне снова хотелось узнать сладость его поцелуев, крепость его рук и силу его твердости внутри меня… глубоко внутри.

Но он не должен об этом догадаться. Никогда. Не от меня. Что же я наделала? Как дала чувствам одержать верх над собой? Как впустила в сердце другого мужчину, хотя была уверена, что этого никогда не могло произойти вновь?

Да, я его хотела. Мучительно сильно. Но это не значило, что я уже любила его? Эх, Вы — Вероника Сергеевна! — глупая девочка, — разве это и не есть одно и тоже…

— Ешь. Не строй из себя «девочку». Здесь такие долго не живут. Тебе нужны силы и сон. Там видно будет, что нам завтрашний день принесёт.

Мужчина не заметил моих томных взглядов. Ну и хорошо. На время трапезы комнатку заполнила тишина. Мы замолчали, с удовольствие жуя пищу. Это место мне нравилось. Как ни странно, здесь очень чисто и тепло. Еда свежая и нежная. Очень вкусно. Кусочки мяса так и таяли на языке. Хлеб хрустел поджаристым бочком. Алкоголь я пить не стала.

Стиан нарезал новые, и подкладывал нам в тарелки. Я не отказывалась.

Мужчина закончил трапезу чуть раньше, налил мне чай.

— Давай заканчивай и ко мне. Потом смажем раны и спать. Вечером будет пир.

Стиан потянулся и зевнул. Он был спокоен сейчас, зная, что нас не побеспокоят здесь. У него всё под контролем. Надеюсь, что так.

Я дожевала хлеб и пила чай, через край чашки наблюдая, как он раздевается. Наклонился, отчего на попе напряглись тугие мышцы. Снял ботинки. Рубахи у него и не было. На спине красовались зарастающие раны, не вызывающие тревоги. Мне бы так.

Потянул шнурок и опаля! Штаны упали в ноги. Ух, как красота.

Стиан подлил воды бадью и аккуратно влез внутрь. Замурчал, как большой кот.

Неспешно допив чай, я сложила тарелки и прибралась на столе. Как же я наелась, аж тяжело дышать. Вкусно и плотно за последние несколько дней.

Мужчина омылся и откинулся на бортик, закрыв глаза. Дремал.

Я скинула одежду, повертелась вокруг себя, осматривая раны, и тоже полезла внутрь.

Окунула одну ногу, другую. Мужчина открыл глаза. Подвинулся. Я плюхнулась тоже. Принялась мыть волосы, лицо и саднящие раны. Тщательно почистила все «перышки» и уставилась на огонь. Спать расхотелось. В голову начали лезть думы. И я их начала думать, черт бы их побрал.

— Стиан. — Окликнула и замолчала. Красавец открыл глаза. — Я многое поняла: что родился и вырос ты в это время. У тебя была семья, отец и любимая сестра. И всё шло замечательно, пока из похода не привезли провидца. С него всё и началось. Новые учения, новые тайны, новые стремления. Ты стал чёрным колдуном и летучим ящером. Научился путешествовать во времени. Но почему ты не захотел остаться здесь, быть воином, завоёвывать и самим стать конунгом?