Вероника. Девственница для дьявола

Булыжник попал точно в цель… отскочив от кожистого плеча, и я пискнула ещё громче, будто ударила сама себя.

Тварь встрепенулась, и разведя руки в стороны, распахнула зубастую пасть… рубя воздух громким ревом.

Я присела, обдуваемая ударной волной, и на четвереньках начала отступление. Сама же хотела это увидеть, так что беги, Вероника, беги, дурочка!

Резко поднявшись, путаясь в собственных ногах, ставших ватными, мне все же удалось побежать назад.

В сторону пещеры… где, возможно, до сих пор источая трупный запах, лежали чьи- то останки… Плохая идея с пещерой.

И развернувшись, не осознавая, что делаю, я понеслась обратно — строну крылатой твари, уже оторвавшейся от земли.

Сейчас я не соображала, что было хуже для меня — когти или растерзанное тело.

Завидев мои бесцельные метания чудовище издало гортанный рык, явно потешаясь над моим страхом. А ведь мне было сказано, не совать нос куда не надо. И знать столько — сколько положено.

Перед мутным взором замаячили спасительные валуны, в тени которых можно было укрыться, и я снова сменила траекторию.

Летун понял ход моих мыслей и над головой зашумели упругие крылья… а на плечи упали хваткие лапы, пригвоздив трясущееся тело к земле.

Уронив, тварь соскочила с меня, чтобы не поломать костей, и грубо развернула, уложив на спину. Перед взором предстали две лапищи, разведенные в стороны, между которых восставало в тон кожи… набухшее мужское достоинство, сочащееся белесой жидкостью… похоже я не только умудрилась разозлить его.

Злость часто вызывает возбуждение. Как и боль — наслаждение. К лодыжкам что- то прикоснулось, и я взвизгнула вновь, увидев, как их обвивает тонкий хвост.

Только не это… оно собиралось меня изнасиловать… Но к счастью я ошиблась. Нефилим, скрутив хвостом ноги, стиснул их, и развернул крылья, поднимаясь в небо.

Я закричала, задыхаясь от крутящихся потоков воздуха. И лихорадочно начала хвататься за спасительные соломинки, торчащие из стылой почвы. Но они оторвались, вместе со мной воспаряя в небо.

Чудовище ускорилось, унося от утеса свою добычу, висевшую вниз головой… светлые волосы, которой развевались на ветру как белый флаг — символ капитуляции.

И я капитулировала, сдалась тому что сильнее меня. Как когда-то, безропотно, приняла дар медиума. И если я сегодня не умру, то не стану задавать лишних вопросов. Ни одного.

Стиан был прав. Мой мозг не вынесет обилия поступающей информации.

Возможно, этим он защищал меня, а не вводил в заблуждение.

Пролетев некоторое время, я увидела закрытый грот, в блистающей синеве которого стоял деревянный домик, так и греющий сердце.

Сейчас бы выкупаться, перекусить и лечь спать рядом с теплым камином, забыв о событиях последних дней. А после проснуться в бабушкиной избушке, где пахло испеченными блинчиками. Обнять родителей, и согласиться на все их условия — уехать в город, закрыться в четырех стенах и начать грызть гранит науки. Какой же сладкой сейчас казалась эта жизнь, от которой я упорно открещивалась.

И забыть про империю Абрамова. Отучиться и уехать на другой край земли, где он не оставлял своего следа.

Крыша дома мелькнула перед глазами, оставшись позади… и я разволновалась не на шутку, полагая что меня несли именно туда. Тварь устремилась дальше, чуть ниже спустившись к земле, так что мои волосы цеплялись за высокие травинки. Проделало путь по тропе ведущей к горячему источнику и со всего маха бросило меня в импровизированную ванну!

Истошный вопль затопила теплая, ласковая вода, и окунувшись с головой, я опустилась до самого дна.

Захлебнувшись, я бешено замолотила руками, пытаясь найти верх. Но наглотавшись воды, смогла вынырнуть, громко кашляя водой.

Попыталась встать на ноги, но поскользнувшись на гладком камне, обратно плюхнулась под воду. И только через пару попыток мне удалось удержать равновесие, и разлепив глаза от воды и волос, усесться на высоком краю.

ГЛАВА 19. Ноги, крылья, главное, — хвост!

Летун, обогнув круг, приземлялся на край теплого камня, аккуратно складывая кожистые крылья, так и пропадающие за его спиной.

Присев, он бухнулся в природную ванну, всколыхнув успокаивающуюся воду.

Я с визгом отпрянула, не сводя испуганных глаз с фигуры невообразимого существа.

Оно приблизилось, и я снова истошно вскрикнула, почувствовав, как под лопатками что-то пробирается, крепко обвивая грудь… начиная вынимать моё тело из воды.

Хвост!

Хвост твари, как руки или подъёмный кран, обхватив, поднял меня в воздух!

Вот ящерица, проклятая! Чтоб у тебя чешуя выросла.

Перед глазами замелькали руки, и на мне затрещала промокшая одежда, обнажая раскрасневшееся, исполосованное алыми ранами, тело. Ядовитые голубые глаза осмотрели каждую, вертя меня в воздухе с помощью хвоста, как курицу на вертеле.

И увидев всё, что интересовало, погрузило обратно в воду, заскользив по телу кожистым хвостом. От этого ощущения меня передернуло, будто от скользкой змеи, ползущей по телу.

Промокшее, изорванное платье полетело в высокие заросли травы, и тварь заговорила, нарушив долгое молчание.