Вероника Марс

А вот Вилли Мерфи мгновенно отреагировал инстинктивной паникой, которой и стоило ожидать от человека, за которым всю жизнь гонятся. В ужасе он рванул к двери. Он обошел одного помощника шерифа в форме цвета хаки и тут же был пойман другим, с дубинкой в руке. Вилли попятился, вращая глазами, как загнанный зверь. Мелькнули знакомые искры электрошокера, и Вилли рухнул на пол.

Потом в комнате появился Лэмб с рупором у рта. Его голос с треском наполнил комнату, отражаясь от полированной мебели. Кто-то из оставшихся студентов закрыл уши, морщась от шума.

– Всем очистить помещение. Очистить помещение, вам говорят, это последнее предупреждение, дальше в ход пойдет слезоточивый газ. Всем выйти на улицу, там вас встретят наши дружелюбные сотрудники и оформят вас. Вперед.

В нескольких шагах от нее полицейские надевали на Вилли Мерфи наручники.

– Вилли Мерфи, вы арестованы. У вас есть право хранить молчание. Все, что вы скажете, может и будет использовано против вас в суде. У вас есть право на адвоката. Если вы не можете позволить себе адвоката, государство предоставит вам защитника. Вам понятны ваши права?

Лэмб опустил рупор и наклонился переговорить с Эдуардо, который спокойно кивнул ему в ответ. Разозлившись, Вероника стремительно двинулась в их сторону, сверкая глазами. Увидев ее, Лэмб сузил глаза.

– Марс. Как всегда, лезешь на рожон. Нужно было дать нам со всем разобраться.

Она ткнула пальцем в Эдуардо.

– Этот мерзавец приставил мне нож к горлу, Лэмб. Я хочу заявить на него.

Лэмб посмотрел на Эдуардо и решительно положил руку Веронике на спину, подталкивая ее к выходу.

– Пойдем, Марс. У тебя выдался безумный вечер. Давай не будем говорить того, о чем потом пожалеем.

Она стряхнула с себя его руку.

– Ты издеваешься надо мной? Он напал на меня. У меня кровь. Хоть раз в жизни сделай свою работу и арестуй его!

Эдуардо быстро выступил вперед, со смущением глядя на Лэмба.

– Шериф, все было так, как говорит эта девушка. Как вы говорите – Марс? Я вспылил. Я увидел ее в своих личных комнатах и принял за преступницу. Я не знал, что это ваша знакомая.

У Вероники отвисла челюсть. Но Лэмб только усмехнулся.

– Говорил я тебе, цветочек, не соваться в чужие дома. Между прочим, я могу тебя сейчас задержать за проникновение на частную территорию, ты в курсе?

– Нет необходимости, – благодушно отозвался Эдуардо. – Любой может ошибиться, – он слегка поклонился Веронике, ехидно улыбаясь ей уголками губ.

Она уставилась на эту парочку. Теперь они стояли близко друг к другу и тихо переговаривались о Вилли Мерфи. Вилли Мерфи – легкая добыча, которой хватит, чтобы стряхнуть журналистов со спины Лэмба, которая не потребует от него никакой реальной полицейской работы. И которой останется доволен картель.

Она тяжело сглотнула. Она проглотила свой гнев, свой страх. Они камнем осели в ее нутре. Молча она позволила полицейскому вывести ее в коридор, вниз по лестнице и на улицу, на холодный чистый воздух.

Глава 20

– Честное слово, я в порядке. Мне не нужны успокоительные.

Было почти три часа ночи, и Вероника сидела на краешке больничной койки, накинув на плечи клетчатый плед. На ней был комплект синей медицинской формы, который был велик на три размера – она так и была в одном купальнике, когда ее доставили в приемное отделение полтора часа назад, продрогшую и полуобнаженную. Теперь она выставила вперед руки, чтобы остановить медбрата, который пытался всучить ей стаканчик с таблетками, и случайно опрокинула лекарства на пол. Две синие таблетки покатились по потертому линолеуму.

Медбрат, невысокий пухлый мужчина с порезом от бритвы на лице и сползающими с носа очками, строго посмотрел на нее с немым укором и нагнулся подобрать таблетки с пола.

– Не нужны, говорите, а сами дрожите как осиновый лист.

У особняка ее приняли медики и, только взглянув на ее шею, настояли на том, чтобы отвезти ее прямиком в городскую больницу Нептуна. Когда врач тампоном вытер кровь, оказалось, что рана совсем неглубокая и не больше трех сантиметров в длину, но ее все равно оставили полежать какое-то время, пронаблюдать, не проявятся ли симптомы шока.

– Извините, – пробормотала она. – За мной скоро заедет мой друг. Так что со мной все будет в порядке.

За тонкой занавеской, отделяющей ее от соседней койки, было слышно, как кого-то мучительно рвало в ведро. В приемном покое было полно студентов с землистыми лицами, большинство из которых поступили с алкогольным отравлением. Медбрат тяжко вздохнул, бросил на нее последний предупреждающий взгляд и ушел проверить ее соседа. Оставшись в одиночестве, Вероника облегченно закуталась в одеяло.

Медбрат был прав: она дрожала не только от зябкого воздуха. Адреналин, подогревавший ее несколько последних часов, свернулся в крови, и теперь ее мутило и ноги подкашивались. Рука в том месте, где ее держал Эдуардо, болела; болели и другие места от ее попыток бороться. А еще была тонкая полоса на шее, которую до сих пор жгло прикосновение лезвия. Каким бы легким ни было ранение, его она ощущала болезненнее всего.