Вероника Марс

Словно сквозь сон она услышала звук входящего смс. Она вынула телефон из кармана и посмотрела на экран. Сообщение было от Мак.

Таннер, Дельта 1792, рейс на Бермуды, завтра, 6 утра.

И только оторвав взгляд от телефона, Вероника кое-что заметила. Таннер сидел, потирая колени и нервно уставившись в огонь. Лиэнн стояла в дверях, прижимая к груди Хантера, и плакала. А на полу под журнальным столиком лежал закатившийся туда еще утром одинокий маракас, раскрашенный яркими красными и зелеными красками.

Стремительным шагом Вероника пересекла комнату и подобрала маракас с пола. Он тут же загремел в ее руках. Маракас был тяжелее, чем казался на вид, и был сделан из прочного твердого дерева. Вероника занесла его над головой и ударила им об угол камина.

С сочным треском инструмент раскололся от контакта с камнем. И мелкие, сухие, безобидные фасолины просыпались на незапятнанный ковер.

Точно такие же, какие просыпались у тела Ли Джексона рядом с отелем «Нептун-Гранд».

Глава 35

– В десятый раз вам повторяю, я не нападал на Шепа.

Был поздний вечер вторника, и Вероника наблюдала за допросом Таннера в одностороннее зеркало. Лэмб не хотел ее здесь видеть и даже грозился задержать за препятствие правосудию, и кому какое дело, что она лично преподнесла ему подозреваемого. Ей пришлось звонить Петре Ландрос и напоминать, что 600 тысяч по-прежнему отсутствуют – те самые 600 тысяч, которые частично были взяты из кармана Коммерческой палаты Нептуна.

– Вы думаете, Лэмб вернет вам эти деньги? – спросила Вероника.

Через двадцать минут помощник шерифа с непроницаемым лицом показал ей, где можно оставить верхнюю одежду. Вероника понимала, что Петре пришлось позвонить Лэмбу и намекнуть ему, что под угрозой может оказаться финансирование его предвыборной кампании. Главное, что это сработало. Веронике просто нужно было услышать, что скажет в свое оправдание Таннер Скотт.

Таннер Скотт сидел напротив Лэмба, положив руки на стол. Рядом с ним Клифф МакКормак делал заметки в своем линованном блокноте.

– Хорошо, да, мы работали вместе, – Таннер с его протяжным среднезападным акцентом говорил на полтона выше обычного. Он явно нервничал. – Точнее, я работал на него. Все это было его идеей. Я уже очень давно вышел из игры, завязал и жил честно. Но тут появляется Шеп…

– Имеется в виду Дуэйн Шепард? Потерпевший?

– Да. Он нашел меня в Тусоне. До этого я не видел его восемь лет. Раньше мы были партнерами.

В этот момент Клифф наклонился к Таннеру и что-то ему прошептал, но тот помотал головой.

– Нет, правда, я сознаюсь во всем, в чем я действительно виновен. Но богом клянусь, меня даже близко не было около того отеля. Я ничего не делал с маракасой, – он так и сказал – «маракаса», в женском роде.

– Раньше мы проворачивали вместе разные дела, пока я не бросил пить. Девять лет назад меня поймали, и я сел в тюрьму. Это мне вправило мозги. Я завязал и привел жизнь в порядок. Когда я вышел из тюрьмы, Шепард как раз загремел. После этого мы потеряли контакт. В следующий раз я увидел его только на прошлой неделе.

Вероника уже несколько раз за этот вечер общалась по телефону с Мак, так что могла мысленно дорисовать те фрагменты истории, о которых Таннер умалчивал. О его махинациях с поддельными чеками она уже знала. А вот судимости Шепарда были куда интереснее. В девяностых он полгода отсидел за продажу спортивных коллекционных подделок в Сакраменто, в частности, футбольного мяча с фальшивым автографом самого О. Джей Симпсона, и это на самой волне процесса над футболистом. Несколько лет спустя он снова попался, на этот раз за подделку лотерейных билетов в Денвере. Последний срок, который пересекался по времени со сроком Таннера, он получил за кражу личности и мошенничество с кредитными картами. Он получил пять лет в федеральной тюрьме за то, что исчерпал кредит нескольких десятков счетов, доступ к которым получил через украденные номера социальной безопасности.