Версаль под хохлому

– Чудовищу не нужны игрушки.

– Солнышко, не волнуйся, сейчас куплю тебе куколку.

– Нет, спасибо. Уроды не достойны подарков.

– Джуленька, извини, просто перед зарплатой денег мало, я хотела сэкономить.

– Конечно, зачем последние рубли на страшилище тратить.

– Уже бегу в кассу!

– Не надо.

– На, Джуленька! Возьми, вот она!

Игрушка летела на пол под истерический вопль:

– Нет! Не хочу из жалости к уродине купленного! Нет!

Джулия принималась рыдать, падала, билась в конвульсиях, к ней вызывали доктора.

Катерина Андреевна понимала: наглая девчонка нащупала педаль, нажимая на которую можно манипулировать родными.

– Не иди у нахалки на поводу, – советовала она Раисе, – нельзя исполнять все ее капризы. Скажи девчонке категорично «нет» и не нарушай свое слово.

– Джуленька очень эмоциональна, – вздыхала подруга, – я нанесу ей психологическую травму, а я хочу избавить девочку от страданий.

– Таким образом ты создаешь огромную проблему, – возражала Золотарева.

Крылова опускала голову. Слов: «Я виновата перед Жуленькой, девочка умерла из-за моей невнимательности, и теперь в память о ней я обязана помочь Джулии» она более не произносила, но они как бы витали в воздухе. На беду, Раиса Демьяновна была довольно религиозна, ходила в церковь, и один батюшка, отнюдь не большого ума человек, как-то заявил прихожанке:

– Если хотите загладить свою вину перед умершим ребенком, приголубьте приемную девочку. Та – ваше послушание.

И Раиса твердо убедила себя: чтобы искупить свой грех, она обязана служить Джулии, терпеть все ее выходки и молча глотать обиды от приемной внучки.

Глава 19

Ну, а потом пришел день, который Золотарева никогда не забудет. Двенадцатого марта они с подругой пили чай на кухне у Крыловых. Юлия была в командировке, Николай чем-то занимался в своей комнате, Джулия заперлась в ванной. Только что завершился очередной истерический припадок девчонки, но на сей раз ей не удалось получить желаемое. Николай резко осадил дочь, сказав:

– Будет так, как решил я!

Здесь необходимо сделать отступление и объяснить, почему потакавший приемышу во всем Коля неожиданно проявил стальную несгибаемость. Он изо всех сил старался улучшить внешность девочки, Джулии сделали не одну пластическую операцию. Чтобы иметь возможность оплачивать работу хирургов, Коля продал дачу, дом в деревне, где раньше жила его бабушка, и экономил буквально на всем. К сожалению, манипуляции врачей были болезненными, и они не заканчивались в клиниках. Джулии предписывалось тщательно следить за кожей лица, каждый вечер накладывать особые маски, разглаживать рубцы электрическим прибором, похожим на крошечный утюжок. Последняя процедура была весьма неприятной – утюжок больно щипался.

Врачи знают, что у любого долго болеющего человека наступает момент, когда он устает лечиться и перестает посещать доктора и пить лекарства. Большинство хроников, правда, спохватываются и через какое-то время вновь бегут к врачам, но есть люди, которые на все уговоры родных упорно отвечают: «Не хочу глотать таблетки. Надоело, лучше умереть, чем так жить».

Джулия стала увиливать от походов к специалистам. Раиса Демьяновна не могла уговорить девочку – у нее сердце сжималось от сочувствия, когда, сидя в коридоре, она слышала из кабинета плач внучки. Бабушка пошла на поводу у Джулии, и та пропустила несколько визитов к врачам. Тогда Николай решил сам ездить с дочерью. Спокойный, всегда баловавший Джулию мужчина в вопросах исправления ее внешности был непоколебим.

– Через пару лет от шрамов и следа не останется, – объяснял он рыдающей Джулии. – Надо найти в себе мужество, потерпеть ради красоты. Да, случилась неудачная операция, но мы со всем справимся.

А девочке хотелось, чтобы ее наконец-то оставили в покое. Каждое посещение клиники предварялось скандалом. Джулия плакала, отец буквально тащил ее на аркане, а пару раз Коля даже хватался в запале за ремень.

– Не хочу! – орала Джулия. – Буду жить с такой мордой, мне плевать на красоту!

– А мне нет, – сердито возражал Крылов. – Через пять лет «спасибо» мне скажешь.

В начале марта Николай сообщил Джулии, что ему удалось договориться с одним из лучших хирургов – тот берется сделать очередную операцию, девочку скоро положат в клинику. Следующие дни она умоляла оставить все как есть. Чем ближе становилась назначенная дата, тем чаще она устраивала истерики. Но отец не обращал на них ни малейшего внимания.

И вот наступило двенадцатое марта. Катерина Андреевна с Раисой Демьяновной сидели на кухне, слушая вопли Джулии, которая уже вышла из ванной и в очередной раз пыталась уговорить отца.

– Несчастный ребенок! – простонала Крылова-старшая. – Коля перегибает палку.

– Нет, Николай поступает абсолютно верно, – не согласилась подруга, – старается ради счастья дочери. Сейчас ей тяжело, но потом девочка будет ему благодарна.

– Ох, не знаю... – прошептала Раиса. – У меня в груди холодеет от предчувствия беды.

– Папочка, не веди меня к доктору! – заголосила Джулия. – Он опять мне больно сделает, лучше я такой, как есть, останусь!