Версальская грешница

– Но не знаете еще про один препарат, который она создала. Если его нагреть и начать вдыхать, то весь мир покажется дружеским. Люди начнут обнимать друг друга. Но при этом необходима особая музыка. Вот наша Несравненная и сочинила такую гипнотическую музыку, а потом намазала газовые рожки в зрительном зале этим препаратом. Люди надышались им и кинулись друг другу в объятия.

– И что в этом плохого?

– Не все кидались просто так. Двоих мужчин зарезали прямо на глазах у всей толпы, но никто так и не понял, кто это сделал. И отыскать следы невозможно.

– Неужели весь спектакль был затеян, чтобы убить тех двоих?

– Да! И знаете, кто они? Я провел собственные журналистские изыскания. Эти двое состояли в старинном закрытом Общества «Дети Короля». Больше того – они были там магистрами, то есть руководителями. Еще я узнал невероятное: это Общество не останавливалось даже перед убийствами. Правда, все это ничем не подтверждено, одни разговоры. И что интересно, над магистрами есть еще один начальник – гранд-магистр, то есть великий магистр. Вот я и подумал, не он ли убрал обоих магистров, чтобы править единолично?

– Как вы назвали Общество – «Дети Короля»?

Соня вскочила и, нисколько не стесняясь Гастона, начала рыться в нижних юбках. Из-за своих ужасных приключений она и забыла о последнем листе записок Помпадур. Он так и лежит в ее потайном кармашке. Она взглянула на него мельком еще в отеле «Парадиз» – прочитать не успела, но слова «Дети Короля» запомнила.

Как хорошо, что свеча еще не догорела!

– Что вы делаете? – Смутившийся Гастон прикрыл глаза. – Разве можно? Тут же не театр, не кабаре! Это на сцене не грех заголяться!..

– Ах, оставьте! И помолчите! – цыкнула на него Соня и выхватила наконец-то нашедшийся листок.

Поднесла к свече и прочла:

«Пришлось принимать меры. Я создала Общество Детей Короля. А что остается? Людовик плодит бедняжек, не задумываясь о судьбе малюток. Но кто-то же должен задуматься!..

Королева Мария может только воротить нос, обижаться и растерянно разводить руками:

– Что поделаешь, у короля такое любвеобильное сердце!

Однажды я не сдержалась и ответила:

– У короля сердце такого же большого размера, как и…

Мария решила, что я хочу сказать непристойность и упала в обморок. А я всего-то хотела вспомнить народную поговорку: большое сердце, как у кита.

Что ж, каждый понимает в меру своей испорченности!..

А еще говорят, что именно я – распутница и сластолюбка.

Между прочим, я хожу в церковь Святой Магдалины. Часто рисую ее фронтон – там восхитительный рельеф, на котором изображена женщина воистину кроткой, ангельской красоты. А ведь когда-то и она была грешницей. Да вот только за нее вступился сам Христос.

Ну а кто вступится за меня?

Впрочем, хватит об этом. Мне самой следует вступиться за незаконных детей бесшабашного Людовика. Если не я, они пропадут. Их изведут – кого непосильным трудом, кого – насмешками, а кого – и ядом. Трудно быть незаконными детьми.

Наверное, я сама виновата в распущенности милого Луи. Ведь это я решила, что мы теперь станем не любовниками, а лишь близкими друзьями. Я же видела, что мои альковные потуги не дают королю того, чего он желает и к чему стремится. Поэтому я сама сказала своему Луи:

– Сир, я предпочитаю остаться для вас хорошим другом, чем плохой любовницей!