Вершина мира. Книга первая

Я иногда слышала отголоски этого в новостях, но все происходящее было так далеко и призрачно, что я, занятая своими делами, практически не обращала на это внимания. Да и после последнего сообщения о принятом законе о запрещении рабства наивно полагала, что этого не существует больше. И вот теперь жизнь ткнула меня во все это носом, словно глупого котенка. Гнев сменился жгучим чувством неприязни к себе – снова возникло ощущение, будто я некое тепличное растение, которое следует оберегать от ужасов внешнего мира.

Очевидно, не одну меня посетили подобные мысли, вся компания погрузилась в мрачные размышления о несовершенстве бытия. Вика, чтобы разрядить обстановку, начала нарочито увлеченно болтать о нашем маршруте.

День получился насыщенный, но особенно мне запомнилось катание на верблюде. То еще удовольствие, скажу я вам. До сих пор не могу понять, как это я согласилась! Сначала верблюд никак не хотел двигаться, а когда он пошел… в общем, лучше бы стоял. Но и это еще не все. То ли из вредности, то ли из-за страха перед чем-то верблюд сорвался и побежал. Ловили его все кому не лень, включая погонщика. Зрелище было комичное, и я бы вдоволь посмеялась, если бы в этот момент не тряслась на этом «корабле пустыни».

Минут через сорок его все же отловили, и единственным моим желанием было постоять на своих ногах прежде, чем голыми руками удушу Вику, подбившую меня на подобную авантюру. Но не тут-то было! Мерзкое животное, наотрез отказался ложиться, не давая мне возможности слезть с него. Хотя, я бы тоже отказалась повиноваться, если бы за мной битый час гонялись ненормальные люди. Но после того как я, наклонившись поближе к уху зверя доверительно сообщила ему, что если он сейчас же не опустится, я его пристрелю, верблюд будто бы понял, а скорее всего ему просто надоело стоять, ручаться не могу, он опустился и я скатилась на мягкий нагретый солнцем песок. Прищурившись, глядя на огромное нестерпимо яркое солнце, сообщила Вике, что как только поднимусь, придушу ее на месте. Она, благоразумно спрятавшись за спины Эжена и Никиты, напомнила мне о моем органическом неприятии физического насилия. Оскалившись, я ответила, что для нее я сделаю исключение.

– Послушайте, – робко спросил погонщик, – Вы так ловко управились с животным, я восхищен. Поделитесь секретом, что такого вы ему сказали?

– Что я его пристрелю, – устало ответила я.

– Но позвольте, как бы вы это сделали, у вас ведь нет с собой оружия, – погонщик, казалось, издевался. Я покосилась на озадаченное лицо мужчины. Нет, он не издевается! Он всерьез спрашивает!

– Но верблюд-то этого не знал! – саркастически усмехнулась я.

В общем, день был проведен весело и с пользой. Никто даже не вспоминал об утреннем происшествии. По дороге в отель мы решили разойтись на пару часов, и уже отдохнув, пройтись по ночному городу.

Зайдя в свой номер, я с изумлением обнаружила, что он двухместный, мало того, так еще, кажись, для новобрачных. В комнате, отведенной под спальню, наткнулась на огромную кровать, по которой, при желании, можно ездить на велосипеде, не боясь оказаться на полу. Но не это самое ужасающее – она была застлана розовым покрывалом с бесчисленным количеством рюшей и бантов.

– Ничего себе! – пробормотала я при виде этого великолепия. Я позвонила Лисе спросить, не заняла ли по ошибке ее номер. Она ответила отрицательно. Следующая догадка – по рассеянности перепутала номера. Я вышла в коридор сверить номер на комнатах с номерком на ключе – они оказались одинаковыми. Я стояла посреди коридора и озадачено таращилась на цифры, вид был наиглупейший! Тут-то и послышались приглушенные смешки. Я, осторожно ступая, направилась в ту сторону. И заглянув за угол, обнаружила там Ника и Эжа, любителей гадких шуток.

– Ах вы, паршивцы! Ваших рук дело? – грозно спросила я. Парни заметно опечалились. – Вижу по вашим шкодливым рожам, что ваши.

– Но, Аня, весело же было, – начал оправдываться за двоих Эжен.

– Ладно, ладно. Жизнь, как известно движется по кругу, – мстительно заявила я, и видя, как у парней мрачнеют лица, с чувством полностью исполненного долга развернулась и важно прошествовала в свой номер.