Вершина мира. Книга вторая.

Мой рев пробудил шахтеров к жизни, они зашевелились, натягивая куртки. Я выбралась к входным дверям. Разорение царившее в холле заставило болезненно поморщиться. Казавшаяся такой надежной железная дверь покореженной жестянкой валялась на полу, уже наполовину присыпанная зеленой ледяной пылью. Что ж, зато проблем с выходом, у нас не возникнет — помимо двери отсутствовала и добрая половина внешней стены. Из угла послышался приглушенный стон, и я бросилась на звук.

Стонущего я обнаружила придавленным столом. Второй же подозрительно тихо скорчился в уголочке примерно в метре от первого. Тихий, просто в глубоком обмороке, ничего серьезного, а вот у того, что в сознании, травма головы, сломано пару ребер, но позвоночник выдержал, а это уже полдела — идти сможет. Должен смочь, помогать, конечно, будем, но выносить на руках невозможно. Ко мне подошли начальники смен с отчетами.

— Аня, шестая из забоя еще не вышла, — сообщил Лера, помогая товарищу оттащить пострадавших ближе к выходу, — они ушли дальше всех, и связи с ними нет.

— Кто еще не вышел?

— Только шестая осталась, — и добавил как-то печально, — они последние.

— Последними у тебя похороны будут, — рыкнула я на Леру, слегка пихнув его локтем, — а они крайние и выносить мы их будем, если придется, вперед головой. Ты меня понял? Всех до одного, живыми, осознал?

— Ах, — позвал меня Солох, — там еще три гражданских лица — инспектора.

— Инспектор там один, — поправил его кто-то, — он с детями в шахту полез, показать им что-то хотел.

— Разберемся. Так, теперь слушайте меня очень и очень внимательно. Город уже эвакуирован, значит, вы идете прямо в укрытие. Оно находится в километре от города, а отсюда, соответственно плюс семьсот метров, расстояние плевое, но сейчас покажется длиною в жизнь. Не пугаться, не паниковать, по сторонам не смотреть, только в спину вперед идущего. От тросов не отходить, потеряетесь в два счета, если рвется основной трос, прямо под ним в снегу должен быть страховочный. Не останавливаться и не оборачиваться, что бы ни случилось. Каждый следит за рядом идущим и только за ним, головой за партнера отвечаете. Я иду сзади, если что, подберу. Все, ребята, построились и вперед, времени совсем не остается. На все про все у вас около двадцати минут, должны уложиться.

— А как же шестая? — спросил кто-то из толпы.

— Я отвечаю за шестую, ясно? Папа, — я обернулась к стоящему за спиной генералу, — тебе придется провести этих людей через шторм. Не кричи и не возражай, у меня здесь еще есть дело. Если в городе все прошло гладко, вас встретят по дороге вездеходы, но надеяться на это, сам понимаешь…

— Я тебя здесь не оставлю, — все-таки пророкотал папаня.

На надстройку над шахтами налетел еще один яростный порыв ветра, послабее предыдущего, но это ничего не значило, стихия только набирала силу. Медленно, словно нехотя, осела и повалилась башня связи, находящаяся совсем рядом, от этого вздрогнула под ногами земля, будто по ней прокатилась взрывная волна. Я просто покачала головой и взглянула на отца так, что все возражения застряли у него в горле и он, круто развернувшись, накинул капюшон и вышел в метель, за ним шагнули другие.

До боли напрягая глаза наблюдала, как фигурки, казавшиеся призрачными тенями, выстроились в нужном порядке и, ухватившись за трос, побрели прочь. Не прошло и минуты, как налетевший шквал закрыл от меня удаляющихся людей зеленой пеленой местного снега. Я судорожно вздохнула, у меня еще есть дела. Двадцать шесть шахтеров, плюс три проверяющих, все еще блуждающих по тоннелям шахты и не ведающих о том аду, что творится на поверхности.

Я повернулась и пошла к лифтам, ведущим вглубь планеты. Взвыли сирены, заставив меня подпрыгнуть, я бросила взгляд на индикаторы, расположенные возле каждого лифта. Один из них светился лиловым. Твою бога в душу мааать! Под ногами раздался невнятный гул, дрожью разливаясь по всему телу, будя страх, вперемежку со злостью. Пол вздыбился и, живым существом, ускользнул из-под ног. Я упала, проехала на спине, больно ударившись плечом об отброшенный кем-то стул. Это-то и спасло излишне самоуверенного спасателя от ожогов — из жерла шахты, как раз той, где сработал индикатор, полыхнуло изумрудно-желтым пламенем. Жаркие языки лизнули стены, с воем пронеслись над моим бренным телом. Я, матерясь, плотнее вжалась в пол. Захныкала противопожарная система и разъяренный, голодный зверь убрался под землю. Завоняло чем-то пакостным и тошнотворным. Тихонько пискнул газоанализатор, предупреждая о наличии отравляющих веществ в воздухе.