Вершина мира(СИ)

'Но я не хочу, - попытался он удержать ее, хватая за легкие одежды, - побудь со мной еще немножко, хотя бы минутку', - выклянчивал он.

'Не хмурься так. Скоро все кончится, все наладится, вот увидишь, - пообещала она, держа в теплых ладонях его руки, - надо только немного подождать'.

'А ты не обманешь?' - с надеждой глядя в ее глаза, спросил он.

'Я никогда не обманываю', - ласковая улыбка снова осветила ее лицо.

'Подожди, - все еще надеясь ее задержать, позвал он, - кто ты? Как тебя зовут?'

Но она уже растаяла, превратившись в легкое облачко.

Он с тоской посмотрел вниз, ему не хотелось возвращаться, там было слишком больно. Тот, внизу, слабо заворочался и застонал, он был слишком одинок и несчастен, и бросать его показалось нечестно. Еще раз тоскливо вздохнув, рванулся вниз...

Глава 2

Я проснулась под противный визг видеофона. Кому интересно не спится в такую рань? Сегодня же выходной!

- Пошел вон - я сплю! - сообщила я мигающему разноцветными огнями аппарату, он тут же заткнулся. Я сонно усмехнулась и, лениво перевернувшись на другой бок, закрыла глаза. Я уже почти задремала, когда видеофон зашелся с новой силой, заставив меня подскочить на кровати.

- Чего надо, а? - недовольно поинтересовалась я, включая экран. Оттуда на меня смотрело строгое лицо Лисы.

- Ты еще спишь, - констатировала она.

- Естественное состояние человека в такую рань, тем более, что у него выходной! - парировала я широко зевнув.

- Ты что забыла? - в голосе Лисы послышались обиженные нотки.

- А что я должна помнить? - ответила я вопросом на вопрос. Видно мое недоумение отразилось на лице, потому что Лиса решила облегчить мне жизнь.

- Мы же собрались лететь на Землю, - напомнила она, - кутить!

- Вот черт, - промямлила я, - Извини, я думала, это будет завтра.

- Тебе надо поменьше работать! - укорила она меня, - Ладно, через сорок минут на стартовой площадке. Не опаздывай, а то улетим без тебя.

Я выключила связь и побрела в ванну. Лиса права, график работы у меня напряженный и я часто в силу профессии и семейного положения, точнее отсутствия такового отказываюсь от положенных мне выходных. Мой начальник иной раз с тоской замечает, что если я, не дай Бог, захочу взять все свои выходные, то он меня года два точно не увидит. Приняв душ и выпив кофе, я подхватила дорожную сумку, которая всегда стоит собранной на случай непредвиденных обстоятельств, отправилась в сторону ангарного отсека.

...- Ты посмотри-ка, - услышал он над собой изумленный возглас, - выжил! Слышь, Герд, сгоняй за хозяином!

Раб открыл глаза и воззрился на своего недавнего палача склонившегося над ним. Сколько раз за свою жизнь раб слышал эти слова, не сосчитать.

- Живуч ты, однако, - весело и уважительно похвалил его надсмотрщик, - после такой обработки, которую тебе устроили, мало, кто выживает. Я твою одежонку принес, - он кинул на постилку ворох лохмотьев, - на, прикройся.

Раб, с усилием преодолевая слабость, осторожно сел и потянулся к тряпью. Выудив из него то, что когда-то было штанами, натянул на себя. Тело на каждое движение отзывалось болью, но уже не резкой, как в начале, а тупой, ноющей. От слишком резвых движений по спине потекло что-то горячее. Пот или кровь? А какая разница. Очередь дошла до рубахи, жмурясь от соприкосновения ткани со вскрывшимися ранами, он все-таки справился и с этим.

- А мы уж думали - издохнешь, - вещал стоящий рядом, с любопытством наблюдая за процедурой одевания, - ты целую неделю в горячке провалялся, мы с Гердом уж хотели пристрелить, да хозяин не позволил.

- Почему? - прохрипел раб, не узнавая своего голоса.

- Что - почему? - не понял надсмотрщик.

- Почему не пристрелили? - хмуро переспросил раб.

- Да я ж тебе, дурню, объясняю - хозяин не позволил. Ты ему благодарен, должен быть, он же тебе жизнь оставил!

- На что она мне? - горько усмехнулся раб.

- И действительно, - пробормотал надсмотрщик, - такая житуха не зачем. Но, ты сам должен понять, дело-то хозяйское.

Пришел хмурый хозяин, сам осмотрел раба, зло сплюнул и приказал сперва оттащить к лекарю, а после в общий барак, на работы не выпускать, кормить два раза на дню и как можно скорее подготовить к отправке на продажу.

И раба оттащили, идти сам он не мог. В комнате с белыми стенами и круглыми углами было прохладно. Посередине комнаты стоял высокий стол на толстых ножках, поблескивая полированным металлом в нестерпимо ярком свете лампы. Раба заставили снова раздеться и лечь на этот самый стол, запястья и лодыжки прихватили широкими кожаными петлями, надежно привязывая несчастного к столу. Холод стола немедленно пробрался под кожу, замораживая голый живот и грудь, заставляя мужчину мелко дрожать.

- Прекрати трястись! - приказал откуда-то сверху густой бас, раб замер и осторожно повернул голову, кося глаза на говорившего. Человек оказался на удивление небольшого роста, одетый в клетчатую рубашку и штаны, поверх которых был повязан кожаный фартук. - Что вы мне его сюда приперли!?

- Так, хозяин приказал...