Вершинные люди

Зимние каникулы первого курса я проводила дома, посвятив их поездке к Раисе, школьной подруге. Я понимала, что, возможно, не являюсь для нее главным человеком, но я была той по-доброму неравнодушной силой, которая в случае допущения ошибки могла поправить ее, предостеречь и даже в меру сил помочь. Ни Раины старшие брат и сестра, закопавшиеся в свои семьи, ни престарелые родители, не имеющие опыта современной общественной жизни, этого сделать не могли. А у юного человека обязательно должен быть кто-то такой, кто видит его, идущим по тропе.

Галоп на парашюте

Начало второго семестра было ознаменовано одним досадным для меня событием. Хорошо помню тот день. Прошло две лекционных ленты, третьей была лента практических занятий по высшей алгебре. У нас ее вела очень симпатичная ассистентка с лицом, носящим следы ожогов. Но она была так хороша, что это ее не портило, и мы любили на нее смотреть. Да и сам предмет был достаточно легким, чем-то напоминающим школьную алгебру. Предвкушая приятное времяпрепровождение и возможность отдохнуть, я на перемене подошла к открытому окну, за которым ненадоедливо падал снег, гуляла зимушка, украшая землю. Мне было непривычно из теплой комнаты ловить летящие снежинки или делать снежки, собирая снег с подоконника, — в селе такой роскоши не было, там берегли тепло.

Едва я успела подумать об этом, как мое уединение нарушили — ко мне подошла Таня Масликова и встала слева. Она тоже молчала и смотрела в окно. Странно, но я не почувствовала ее волнения. Но вот она успокоилась, собралась с духом и повернулась ко мне, посмотрела прямо в глаза, несколько удивив присутствующей в ней резкостью, кипящей в каждом движении порывистостью. В самом деле — в колхозе мы один на один не общались, а после колхоза тем более не имели ни общих тем, ни совместных дел, так почему сейчас ей надо так сильно волноваться?

— Мне стало известно, что ты встречаешься с Юрой Овсянниковым. Это правда? — ее слова звучали агрессивно, но, наверное, агрессия вызывалась ее внутренней неуверенностью или волнением, потому что я угрозы не почувствовала, а только оторопь и непонимание: ей-то какое дело? Таня продолжала меня озадачивать чем-то, чему я не находила названия.

— Правда, — сказала я, наблюдая за нею без попытки понять, а лишь как за диковинным явлением.

— Это серьезно?

— Кто знает. Наверное.

— Ну ладно, — отчеканила Таня, — я отступаю, — я все еще ничего не понимала и подумала, что эта девушка странновата, что ей не хватает уравновешенности из-за болезни нервов. Я смотрела на нее распахнутыми глазами, так и не преодолев замешательства. — Он очень хороший парень.

— Я знаю, — согласилась я, теперь уже явно видя, что Таня волновалась и спешила сама выговориться, словно осуществляла какой-то данный себе зарок. Я не мешала ей, оставаясь лишь зрителем. Ее атакующая инициатива застала меня врасплох и нисколько не всколыхнула. Во мне даже не возникло чувства, что я каким-то образом причастна к тому, о чем она говорит. Я бы, возможно, назвала свою реакцию негодованием, но только за внезапное вторжение в мое уединение, если бы мы не были в общественном месте, где она имела право находиться так же, как и я, и если бы я не видела смешной нелепости происходящего.

— Так вот, — она ударила рукой по подоконнику, — если я узнаю, что ты его предаешь или как-то по-другому обижаешь, я тебя из-под земли достану и размажу! Поняла?

— Поняла, — безучастно сказала я, так и не успев избавиться от недоумения, лишь проводив ее, отходящую от меня с чувством исполненного долга, продолжительным индифферентным взглядом.

Танина выходка не испугала, не озадачила, не насторожила меня. Она так и осталась в памяти моментом полного недоумения, чем-то внешним, что я увидела случайно между мелькающими снежинками и чему суждено одно — тут же отойти в прошлое. Минуты через две так оно и случилось, ибо я забыла о ней, перестала о ней думать, отпустила от себя. Я вернулась к наблюдениям за усмиренной и вялой городской вьюгой и даже никому не рассказала, что иногда случается с людьми на фоне безмятежного снегопада, а главное — не изменила к Тане отношения.