Вершитель судеб (ЛП)

думаю, что таким образом они делают свою работу, чтобы не быть уволенными.

Лондон засмеялась и подняла свой бокал в приветствии, прежде чем сделать большой

глоток шампанского.

— Надеюсь, пресса не слишком жестка с вами,— сказала президент Хэмптон.

Лондон почувствовала, как ее лицо стало краснеть, но продолжала удерживать застывшее

выражение на лице.

— Ничего, я справляюсь.

Президент улыбнулась, ее щеки порозовели под уложенными медно-красными локонами.

— Ну, извините, если они жестки. Пресса работает с теориейизвинений, а не разрешений.

Они прыгают на все что угодно при малейшем намеке на скандал.

— Это очень любезно с вашей стороны, что вы беспокоитесь об этом. К счастью, Дерек

очень хорошос ними управляется, так что все нормально, — Лондон стала судорожно

осматривать комнату, пытаясь перенаправить разговор в другое русло. Когда ее взгляд

остановился на пожилом конгрессмене, она поняла, что сорвала джекпот.

— Кто...?— она показала на морщинистого старика в темно-синем кресле, который явно

разговаривал с большим папоротником, пока сидел.

Президент рассмеялась.

— Чейз Джепсон. Да, это так. И да, я верю, что он может разговаривать сам с собой, — ее

голос упал до шепота. — Но я лишь приглашаю его, потому что он из оппозиции.

— Он…, — Лондон прочистила горло, она боролась, чтобы не рассмеяться. — Он делает

такое часто?

Президент вздохнула с радостью.

— Его глава администрации уже сам разрабатывает многие вещи за последние десять лет,

но я не думаю, что его кто-то заставит уйти. Они переизберут его еще двадцать два раза,

— она оглянулась по сторонам. — Ходят слухи, что его помощник выступает на дебатах,

поскольку он не может проснуться и участвовать в дискуссии.

Лондон закрыла рот рукой, президент усмехнулась и пробежалась как бы случайно

взглядом по комнате.

— Что здесь происходит в мире, госпожа Президент? Выдаетегосударственные

тайнымоей девушке?— Дерек отвернулся от Камаля ивзглянул на Лондон.

— Дерек, — ответила президент, ухмыляясь Лондон, взмахнув в сторону двери на балкон.

— Я хотела бы поговорить с тобой об этом соглашении, которое посол всем сердцем

продвигает.

Она мило улыбнулась Камалю и Лондон, а также Дереку внимательно изучающего своего

друга. Посол имел мастерское лицо «покер фейс», ни один мускул не дрогнул.

— Ты побудешь с послом?— спросил он Лондон.

— Конечно.

— Я найду тебя потом.

Лондон наблюдала, как Дерек уходил с президентом Хэмптон, прежде чем повернуться к

Камалю.

— Может мы присядем?— спросил он, указывая на соседний диван.

— Да, спасибо, — ответила она, следуя за ним.

— Как давно вы стали послом? — спросила она вежливо.

— Достаточно, чтобы понять, что иранская девушка из хорошей семьи не должна

становиться эскортомвысшего класса в Вашингтоне. Это не очень хорошая история,

чтобы объяснить все это.

Лондон заморозилась, словно по ее телу прошелся ледяной ветер. Она не ожидала

конфронтации, но он явно этого хотел. Камаль смотрел на нее с приятной улыбкой на

лице, но глаза были острыми, готовые расчленить любое ее движение.

— Прошу прощения? — спросила она заторможено и затаила дыхание.

— Конечно, ты понимаешь, что мы еще наводим о тебе справки. Неужели ты думаешь,

что мы устроили бы весь этот фарс, не понимая, с кем имеем дело?

Она кивнула, радуясь, что здесь ее ответа не требовалось, пока по крайней мере.

Его голос был низким, глаза следили за всеми, кто приходил мимо них.

— Я знаю, что ты росла в Джорджтауне, также знаю, что твоя мать— профессор в

университете, у нее достаточно денег, ты единственный ребенок в семье. Но я не знаю,

что заставило тебя уйти из симпатичного красивого кирпичного колониального дома с

четырьмя спальнями и зимним садом десять лет назад, и в одиночестве в семнадцать лет

бродить по улицам. Чего я не знаю так кем был твой отец, и почему ты решила вернуться,

словно материализовавшись из воздуха через двагода. Но я могу сказать, что я не

остановлюсь, пока не узнаю.

Лондон стиснула зубы и попыталась предотвратить накатывающую панику. Она не

собиралась выдавать Дереку и его друзьямхоть каплю дополнительной информации о ее

прошлом. Следовать по этому пути не предвещало ничего хорошего. Это путь скрывал

уродливые секреты и ее прошлую жизнь. Она надеялась, что они будут довольствоваться

тем, что узнали, но теперь не была в этом уверена, по крайней мере Камаль точно ей дал

это понять. Ее жуткие кошмары претворялись в жизнь, и худшее было то, что она боялась

открыть правду своим друзьям, теперь же она была в опасности перед всем миром и…

Дереком. Вдруг для нее стало это так важно, чтобы Дерек не узнал.

— Я не вижу, как это затрагивает ваш бизнес, посол,— отрезала она.

Он ответил по-арабски, и Лондон почувствовала боль в груди, которая расцветала и

пускала корни, пока он продолжил:

— Я знаю, когда у кого-то есть секреты, мисс Шарп. Я не успокоюсь, пока не раскопаю