Вершитель

Дагервуд толкнул дверь реанимационной палаты. Кардиомонитор рисовал ломанную кривую над кроватью больного, тихо пищали датчики жизненных показателей. Мужчина остановился. Его взгляд скользил по бледному лицу пациента, обескровленным губам, серой щетине на подбородке. Опустился на зеленую простынь, укрывающую мощную грудь парня, на запястья в специальных скобах.

Монитор пискнул, а ломаная линия взметнулась и вдруг выпрямилась, пошла ровной безнадежной строчкой, означающей конец.

– Ты зря пришел, Влад, – скучающе произнес голос за спиной Дагервуда.

– Это ты пришел зря, Стефан. – Он обернулся, смерил блондина за спиной неприязненным взглядом.

– Разве? – Блондин посмотрел на монитор. Линия на нем застыла. В этой комнате все застыло, замерло, обездвижило. Блондин кивнул. – Кажется, я как раз вовремя.

– Нет, – Дагервуд преградил блондину дорогу. Стефан приподнял светлую бровь.

– Я понимаю твои чувства… Отчасти. Но Рик сделал выбор. Я провожу его.

– Решение изменено.

– Кем? Рик сделал выбор, Влад! Смирись!

– Нет. – Дагервуд шагнул вперед, оттесняя блондина от постели больного. – Он будет изменен.

– Ты не смеешь! – голубые глаза Стефана налились потусторонним светом. – Не смеешь менять его решение. Это не в твоей власти! Отойди.

Дагервуд улыбнулся – медленно, язвительно.

– Не в моей, ты прав, Стефан. Но это во власти его супруги. Ты ведь помнишь Закон?

– О чем ты говоришь, Влад?

Еще один мужчина в длинном черном плаще, полностью скрывающем тело, вошел в палату, за ним следом сразу двое парней – темноглазый блондин и светлоглазый брюнет. Гости хмуро осмотрели палату.

– Становится тесно, как я посмотрю, – Дагервуд усмехнулся.

– Рик был одним из нас. – Мужчина в плаще приложил открытую ладонь ко лбу, глядя на распростертое тело. – Хоть и не хотел этого. Но Стефан в своем праве.

– Ошибаешься, Конрад. – Дагервуд отошел, встал так, чтобы видеть всех в палате. – Рик выбрал спутницу. И дал ей имя. На Изначальном языке. Вы все знаете, что это значит.

Мужчины переглянулись. Стефан еще больше помрачнел.

– И жена Рика требует вернуть его к земной жизни. – Дагервуд усмехнулся, неторопливо закатал рукава рубашки, обнажая печати на внутренней стороне рук. – Сила Изначального Закона подтвердит мои слова. Рик выбрал супругу, назвал ее и окольцевал, а значит, она имеет право решить его судьбу.

– Кто она? – фосфоресцирующие глаза Стефана стали откровенно пугающими. Правда, Дагервуд лишь пожал плечами.

– Это неважно. Она доверила мне спасение жизни Рика. Убирайся, тебе тут не место.

Стефан шагнул к постели, непроизвольно сжав кулаки. Мужчина в плаще положил ладонь ему на плечо, успокаивая.

– Очевидно, ты не дашь ему уйти, Влад? – задумчиво протянул он.

Дагервуд не ответил.

– Что ж, – мужчина снова приложил ладонь ко лбу. – Значит, нам больше нечего здесь делать.

Он развернулся и скрылся за дверью. Остальные ушли следом.

Дагервуд постоял, прислушиваясь. Потом положил ладонь на грудь Рика.

– Понимаю, что ты не простишь, но так надо, брат, – негромко произнес он на древнем, давно утраченном языке. Печати на его руках медленно наливались краснотой, словно вены – кровью. Втянув воздух, Дагервуд откинул голову и заговорил. – Именем Изначального Закона призываю Изменение для своего брата, Валарикха Юлиана Эйджена Дагервуда…

* * *

«Иди ко мне, Ви… Не бойся… Иди… прими меня…прими…» Тьма звала и манила, ее голос убаюкивал. Обещал.

Я проснулась и, резко перекатившись, упала на четвереньки, вскинула голову, безотчетно ища свой нож. В комнате никого не было. Мягко горели лампы.

Моргнула и выпрямилась. Я проснулась от того, что кто-то на меня смотрел. Я чувствовала этот взгляд, и все мои инстинкты завопили, пробуждая тело и разум. Но сейчас комната была совершенно пуста. Двери и окна закрыты.

И все же я не успокоилась, пока не обошла все помещение, заглянула под кровать и в пустой шкаф, осмотрела душевую и даже подняла крышку унитаза, чтобы обозреть стерильную чистоту под ней. Опустила крышку и села на нее сверху, задумавшись. Очередной кошмар, которых в моей жизни было достаточно. Я откинулась и прикрыла глаза. Сон ушел окончательно, испарился. До рассвета оставалось сорок семь минут.

Я усмехнулась. Еще одно подтверждение шизофрении. Разве нормальный человек может знать точное время, не глядя на часы? А я вот знала…

Потерла лицо ладонями, стирая остатки сна.

– Отлично, – прошептала сама себе. – Не пора ли познакомиться с моей новой жизнью?

Встала и вышла в комнату, натянула и зашнуровала ботинки. Но стоило двинуться к двери, как та распахнулась, и вошел тот самый седовласый мужчина.

– Госпожа Виктория, ваша одежда. – Он положил на кровать несколько свертков. – В дальнейшем вам привезут весь гардероб, конечно. Необходимо будет снять мерки. Пока вы могли бы надеть это.

– Мой гардероб? – как-то глупо повторила я.