Вершители наших судеб. Трилогия измен

Горбачев вошел в нашу историю как Данко, задумавший вывести народ из дремучих болот застоя. А закончил в ней как Герострат, спаливший целую страну. Было видно, как он хотел стать Прометеем, но так и не понял, что главное в огне не жар, не температура горения, а… свет истины. Верного курса у «данко» не было.

Не поняв причин народных бедствий, Горбачев лишь усугубил их тяжкий ход. Перестройка оказалась дорогой в никуда, а ее разрушительный эффект по своим масштабам превзошел самые невероятные предположения. Но и это не все.

Эстафету у него вырвал из рук его главный соперник Б.Ельцин. Дорога в никуда сменилась поворотом вспять. Капитализация всей страны. От Москвы до самых до Курил.

Да, окружение сыграло с Ельциным ту же шутку, что и свое окружение – с Горбачевым. Скажи, дорогой Президент, кто твоя команда, и я скажу, кто ты! Нам фатально не везло ни на царей, ни на генсеков. Так же теперь не везет и на президентов. Начинают за здравицу, кончают за упокой.

Но не о президентах наша печаль. Нам вообще не стоит уповать на умного руководителя, демократа или диктатора. Наоборот, нужно подумать о таком управлении, система которого сводила бы на нет значение субъективного фактора отдельно взятой руководящей личности. Ведь даже хороший человек вовсе не гарантия хорошего руководителя.

По существу в то самое время, как радикал-демократия и коммунисты спорят о социально-историческом выборе, о путях общественного развития, перед нашим обществом стоит проблема способа управления. И только!

Произошла подмена: на место вопроса о формах правления поставили вопрос о формации общества.

Но мы же настрадались не от социализма (в подлинном виде его еще и не было), а – от бездушного, античеловеческого, антинаучного управления им, сковавшего силы развития, задушившего поиск, почин, инициативы, извратившего само понятие социализм. И вот, вместо того, чтобы лечить больного, мы решили его убить. Вместо того, чтобы низложить уродующие социализм формы правления, взялись крушить само общество, его базис, производственные отношения.

Но простите, коммунизм не выдумка Маркса. И не партийная цель ВКП/б/. И даже не мечта бедных и обездоленных. Коммунизм – это изобретение богатых. Это они, богатые, живут по принципу: каждый – по способности, каждому – по потребностям. Естественно – за чужой счет, пока производительные силы общества недостаточно развиты. Практически вся история – это развитие коммунизма. От первобытной к цивилизованной его форме. От коммунизма всех к коммунизму для немногих, а от него – через возрастание числа богатых от эпохи к эпохе, через рабовладение, феодализм, капитализм – снова к коммунизму для всех.

Коммунизм, короче, – объективная историческая закономерность. История стремится к нему как к высшей своей справедливости. То, что отнималось у общества немногими, она стремится сделать достоянием всех.

Поэтому, когда «демоны» народа, разоблачив партгосноменклатуру, устроившую себе, как и прежние хозяева жизни, коммунизм только для себя, отстранили ее от власти, они действовали в русле исторической справедливости. Но, замахнувшись на коммунизм вообще, превзошли пределы необходимого и сами обрекли себя на перерождение. Их аппетиты оказались не меньшими, а власть – все той же кормушкой.

Что же делать с этой властью, чтоб она соответствовала обществу и жила его интересами, а не интересами захвативших ее людей?

Увы! Не демократизация ей нужна, а… последовательная ликвидация. Ликвидация! Так говорит марксизм, который мы забыли применить к себе.

В 1919 году на VIII съезде РКП/б/ была принята разработанная Лениным Программа строительства бесклассового общества (В.И.Ленин. ПСС, т.38, с.с.86, 105, 419). Наш классик, которого мы очень почитали, но почти не читали, утверждал:

«Общество, в котором осталась классовая разница между рабочим и крестьянином, не есть ни коммунистическое, ни социалистическое общество» (Там же, т.38, с.353).

«Пока остаются рабочие и крестьяне, до тех пор социализм остается неосуществленным» (Там же, т.40, с.304).

«Социализм будет тогда, когда не будет классов, когда все орудия производства будут в руках трудящихся» (Там же, т.42, с.307).

«Будет диктатура пролетариата. Потом будет бесклассовое общество» (Там же, т.43, с.100).

«Сейчас, проходя ваш зал, я встретил плакат с надписью: «Царству рабочих и крестьян не будет конца». И… когда я прочитал этот странный плакат, я подумал: а ведь вот относительно каких азбучных и основных вещей существуют у нас недоразумения и неправильное понимание. В самом деле, если бы царству рабочих и крестьян не было конца, то это означало бы, что никогда не будет социализма, ибо социализм означает уничтожение классов, а пока остаются рабочие и крестьяне, до тех пор остаются разные классы, и, следовательно, не может быть полного социализма» (Там же, т.43, с.130).