Веруча

Эрл внимательно осмотрел инструмент. Это была специальная палочка для письма, имевшая на конце шарик, заполненный чернилами. Эрл стал медленно и тщательно вырисовывать определенные последовательности символов, всем своим видом демонстрируя сложность задачи.

— Покажи. — Монтарг протянул руку за листком бумаги, которым еще раньше завладел Сурат. — Это и есть твой секрет? Я хочу иметь копию.

— Конечно, господин. — Сурат, казалось, ждал этого. — Он сделает экземпляр и для вас.

Эрл снова склонился над листом. Было трудно запомнить расположение всех пятнадцати узлов. А если вторая копия не будет точным повторением первой, то его поймают на лжи.

— Дай мне взглянуть! — Монтарг вырвал лист бумаги из его рук. — Они одинаковы? — Двое склонились над его каракулями…

Это был момент, которого Эрл ждал давно. Он приготовился, уперевшись ступнями ног в пол, и изо всех сил напряг мышцы спины и плеч, стараясь сломать спинку стула, к которой он был привязан. Мышцы дрожали и рвались от нечеловеческих усилий, пот, кровь заливали его тело, но Эрл слышал, как подается и трещит стул, расшатанный его прежними «экспериментами». Он еще усилил натиск, хотя казалось, что он сам уже за пределом возможного, — и дерево сдалось. Спинка разлетелась на куски.

Ученик попытался помешать ему, но Эрл вонзил ему в глаз и глубже, в мозг, острое стило. Монтарг схватился за лазер у пояса, но на его пути встал Сурат, закрывая Эрла своим телом:

— Нет! — Ведь если Эрл будет мертв, то кончится и его, Сурата, карьера — тогда прощай будущее, награда за верную службу. Его мозг не включат в Центральный Интеллект Киклана.

— Отойди в сторону, болван! — Монтарг достал оружие, освобождая ствол. Эрл тем временем лихорадочно избавлялся от опутывавших его веревок и обломков. Монтарг отпрыгнул в сторону, так как кибер не шелохнулся и продолжал заслонять ему сектор выстрела, и бросился к Веруче.

Эрл рванулся ему наперерез. Он успел отметить темное отверстие дула, направленного в него, и побелевшие от напряжения костяшки пальцев Монтарга, когда тот нажимал на курок.

Первый выстрел прошел мимо. Второй проделал дыру в плече, выведя из строя руку. Когда Монтарг стрелял в третий раз, Эрл уже перехватил левой рукой его руку с оружием, стараясь отвести дуло в сторону. Монтарг все же выстрелил, и Дюмарест, почувствовав запах горелой плоти, обернулся: Сурат медленно оседал на пол. Пуля пробила его череп точно между глаз…

Эрл поднял захваченное в борьбе оружие и направил его на Монтарга.

— Нет, пожалуйста! Нет!

— За Веручу, Монтарг, — тихо ответил Эрл, направляя ствол лазера в лживое и жестокое сердце…

Город был погружен в праздник. Все здания светились огнями иллюминаций, улицы были заполнены нарядными, веселящимися людьми, которые танцевали прямо на тротуарах под звуки диковинной музыки. Вино и разные яства продавались на каждом углу.

Веруча смотрела с борта кара вниз, на праздничный город, и не могла поверить, что все это — в ее честь.

— Старинная традиция, — объяснил Селкас. — Каждый новый Властитель жертвует некоторые средства на празднование в честь его восхождения на престол. Когда Чозл пришел к власти, он устроил спортивное состязание, пообещав по участку хорошей земли каждому, кто сможет за один день добежать до Уламской Впадины и вернуться обратно. Это удалось троим. — Селкас помолчал, вспоминая прошлое, и добавил: — Это было до того, как он ввел арену…

— Что толкнуло его на это, Селкас?

— Заставить людей умирать на арене? Ты же слышал многочисленные объяснения, и не раз.

Эрл покачал головой:

— Это было желание Киклана. По-моему, это самое верное объяснение.

Эрл тоже был на борту летящего кара; он не хотел этого, но Веруча настаивала, и ему пришлось уступить ее просьбе. Она была Властительницей всего один день и постепенно привыкала к мысли об ответственности монарха за свои слова и поступки. Она еще не до конца осознала, какую опасность таят в себе монаршие прихоти и сиюминутные порывы.

— Сурат дал ему страшный совет, — сказал Селкас, — ты это имел в виду?

— Я хотел объяснить, что Киклан всеми средствами старался разрушить ваш мир, и это ему почти удалось. Если бы к власти пришел Монтарг, они бы торжествовали. Ведь у вас была высокоразвитая культура, наука, а их отравили варварскими состязаниями эмоций и смертей. Ты много путешествовал, Селкас, ты понимаешь, что творилось на Дредиа. Чтобы изменить путь развития планеты, целого народа, нужен один небольшой, но верный толчок. Если на планете хиреет торговля, не развиваются науки, то мир постепенно становится болотом. Корабли с других миров не станут останавливаться здесь, и это повлечет за собой еще больший упадок и деградацию. Это, кстати, одна из твоих задач, Веруча: изменить курс развития целой планеты. Тебе надо закрыть арену или, что еще лучше, приспособить ее для нормальных, честных и чистых спортивных состязаний. Настоящие спартакиады, а не празднества крови.

Эрл вспомнил о Садойе: арена была его жизнью. Что ж, жизнь всегда требует от человека умения сражаться. Он выстоит.