Вервольф. Осколки коричневой империи

Искрой, способной зажечь новый пожар, Геббельс считал «Вервольф». После предполагаемого получения контроля над этой организацией он намеревался поставить во главе радикальные («революционные») элементы. Эта инициатива полностью сочеталась с намерением Геббельса получить полный контроль над внутренней политикой страны. В конце марта 1945 года он решился обратиться с таким предложением к Гитлеру. Фюрер частично поддержал его. Но полученные прерогативы были далеки от «воздушных замков», которые рисовал в своем воображении министр пропаганды. В данной ситуации ему приходилось довольствоваться частичной победой. Этот успех он планировал сделать точкой опоры, которая могла помочь ему «перевернуть» всю Германию. В начале апреля 1945 года он отмечал, что все еще вынашивал планы относительно того, как «заполучить в собственные руки движение «вервольфов». Хотя теперь он признал, что это должно быть постепенным процессом. Он отмечал: «Я полагаю, что «Вервольф» должен был быть исполнен энтузиазма».

Вмешательство Геббельса в дела «Вервольфа», естественно, создало открытую конкуренцию между ним и Прюцманом. Особенно после того, как эсэсовец выразил недовольство новыми мерами, которые позволяли Министерству пропаганды проводить активную пропагандистскую кампанию по привлечению в «Вервольф» новых людей. Геббельс чувствовал, что «Вервольф-СС» был его неудачей и что Прюцман неохотно осуществлял предложенные им меры. Сам Прюцман, защищаясь, утверждал, что население оккупированных районов было безразлично или вовсе враждебно настроено в отношении НСДАП. По этой причине к партизанской войне надо было переходить медленно и осторожно. В свете такого положения дел нет ничего удивительного, что Прюцман был разгневан, когда Министерство пропаганды продолжило осуществлять радикальную и энергичную пропагандистскую кампанию, которая не отражала его взглядов. Более того, ход кампании даже согласовывали с его бюро! Это ставило под угрозу его партизан, так как ставило крест на их военном статусе. Как-то Прюцман заявил гауляйтеру Кауфману: «Такой подход ошибочен, опасен и глуп». Спустя несколько дней после начала пропагандистской кампании Прюцман ворвался в кабинет Геббельса и устроил скандал. Он кричал, что «вервольфы» должны работать под завесой тайны. Геббельс полностью отверг такие утверждения: «Мы не намереваемся скрывать наши инициативы и делать их прерогативой СС. Напротив, враг должен знать, что мы планируем». После этого начался новый виток пропаганды «Вервольфа». Согласно меморандуму, распространенному 4 апреля 1945 года, все истинные национал-социалисты, оказавшиеся на оккупированных территориях, должны были стать «вервольфами».

Радио «Вервольф»

Главным объектом противостояния Геббельса и Прюцмана стало так называемое Радио «Вервольф», радиостанция, открытие которой Геббельс планировал еще в марте 1945 года. Тогда он рассчитывал на поддержку Бормана. Уже в феврале 1945 года Науман отправил Гансу Фричу инструкции, в которых сообщалось о возможности введения в действие секретного радиопередатчика, при помощи которого бы координировались действия различных групп «вервольфов». Сам Науман повторил эту идею в своей речи 23 марта 1945 года, когда публично призывал к партизанской войне, приводя в пример «вервольфам» подростка, который убил канадского солдата. Радио «Вервольф» начало свою трансляцию 1 апреля 1945 года. Одно из первых сообщений гласило: «На немецких западных территориях, которые захвачены врагом, появилось немецкое освободительное движение». После потока сообщений о новом движении, которое стремилось к «народной войне», было объявлено, что «Вервольф» обладал собственным передатчиком за линией фронта. Дополнялось, что будут предприниматься все усилия, чтобы станция постоянно выходила в эфир. Слушателей не обманули, станция вещала каждый день с 19 до 20 часов. Позже было объявлено, что радио будет вещать по ночам на волне в 1339 метров.

Один из специалистов по радиосвязи, служивший в вермахте, позже указал, что Геббельс фактически испортил все дело. Призывая всех «вервольфов» с Запада и Востока слушать это радио, он фактически указывал, что оно располагалось не в тылу противника, а на подконтрольной нацистам территории. По правде говоря, передатчик находился на германской радиостанции Науэн, которая располагалась в западных предместьях Берлина. Однако идея относительно секретной станции в тылу врага взбудоражила часть фанатичных нацистов, не очень разбиравшихся в радиотехнике. Ее прослушивание стало необходимым компонентом для создания нацистского подполья.