Весь Ад к твоим ногам

Лицо Матушки-Судьбы мгновенно изменилось, равнодушие, с которым она принимала каждого посетителя, сменилось ужасом.

– Повтори, – властно произнесла она.

– В туалет надо, по-маленькому, – сконфуженно произнесла я, да кому понравится говорить такое вслух, тем более дважды, – у вас очереди слишком длинные, а сервис не предусмотрен.

– Сервис, как ты говоришь, – взяла она себя в руки, – предусматривает, что ожидающие не испытывают ни жажды, ни голода, ни других потребностей.

– Значит, со мной ошибочка вышла. Если не очень возражаете, можно нашу беседу провести чуть быстрее?

Я уже откровенно переминалась с ноги на ногу, приплясывая на месте. На Матушку мои ужимки не произвели никакого впечатления, она продолжала внимательно всматриваться в мое лицо.

– Мне куда? Направо? Налево? Вверх? Вниз? Да определите вы меня куда-нибудь, сил нет больше здесь стоять! – выдала я, но тут же спохватилась, что за такие слова могу отправиться не туда, куда хочу.

– Вижу, что вела ты праведную жизнь, да растратить на грехи ее не успела. Думаю, можешь идти налево.

– В Ад, что ли? – ноги опять переставали слушаться.

Матушка скривилась, будто лимон откусила.

– Слева у нас экспресс на Рай. Не опоздай, а то и передумать могу.

Я бросилась прямиком туда, куда и было предписано. Влетела в какое-то облако, которое обволокло меня густым туманом, не давая рассмотреть и собственного носа. Не было страшно, ни капли волнения не было в моей голове, на тот момент хоть Рай, хоть Ад, было едино – лишь бы найти туалетную комнату.

– Простите, – натолкнулась я на кого-то, на ощупь определила жесткую одежду, провела рукой по лацкану пиджака и натолкнулась на грубую мужскую руку, – не подскажите, как пройти в уборную.

Рука тут же отдернулась, туман рассеялся, и я оказалась в центре длинной платформы. С одной ее стороны стоял еще более длинный паровоз, пыхтел трубой и отливал на солнце черными боками. По другую сторону возвышалась гора с белоснежными вершинами. Я залюбовалась, на секунду забыв о цели своего визита.

Человек, на которого я наткнулась, оказался машинистом, это стало понятно по форменной одежде и фуражке с надписью «Райский экспресс». Он не сводил с меня маленьких поросячьих глазок, держась на расстоянии и придерживая руку, в которую я вцепилась. Ну и не такой длинный у меня маникюр, обиделась я, посмотрела на руки и чуть не чертыхнулась. Маникюр у меня тоже отобрали, оставив короткие ноготочки без всякого лака.

– Вон там, – показал машинист, указав на небольшой домик в конце платформы. Такие были у бабушки в деревне, куда цивилизация напрочь отказывалась приходить. Коротко кивнув, бросилась к домику и захлопнула за собой дверцу и мысленно поблагодарила за хлипкую защелку. Надеюсь, отправление не произойдет без меня, а то таскаться мне здесь как Тридцать Седьмому несколько столетий. Гудка поезда я не слышала, расслабилась и уже собиралась выходить, как за дверью раздался шорох. Он был почти незаметный, неслышный, но я уловила осторожную поступь по траве, хруст палки под ногой и шорох раздвигаемых веток. Замерла, не желая выдать своего присутствия.

Звук пропал, я постояла несколько минут и после глухой тишины отворила дверь. Кроме колышущихся веток, да машиниста, ходившего по платформе, никого не было. Значит, показалось. Я пробежала до платформы и только собиралась взбежать по каменным ступеням, как за что-то зацепилась и со всего размаха упала. Обернулась посмотреть, что же за тварь оказалась причиной моего эпичного падения. Тварь оказалась довольно симпатичной, сильно смахивала на обычного человека мужского пола.

– Девушка, – протянул мужчина, продолжая держаться за мою лодыжку, – вы мне не поможете?

– Туалет вон там, – дернула я ногой, показывая в сторону зеленого домика.

– Помогите попасть на поезд.

– А что на него попадать, вот он стоит. Берете и садитесь. Или вы без билета?

– Мне очень нужно в Рай, – продолжал держаться за меня мужчина.

– Всем надо, – дергала я ногой, пытаясь подняться. – Я-то причем.

Только тут я заметила, что мужчина выглядит не очень. Даже совсем не очень, под глазами залегли глубокие синяки, на щеке была огромная кровоточащая царапина, а на уголке губ осталась запекшаяся кровь. Одежда его отличалась от белого одеяния прибывших в Чистилище, серый камзол с расшитыми бордовыми узорами был порван во многих местах, но все еще смотрелся достаточно дорого, голенища сапог были измазаны в грязи, а белая рубашка и вовсе превратилась в лохмотья. Тем не менее я отметила гладкое лицо, нежные, но крепкие руки, он явно с физической работой встречался нечасто. Желание вырываться пропало сразу, по лицу мужчины я видела, что он не врет, да и намеренья у него безобидные. Он не хотел причинить мне вреда, а вот исполнить последнее желание – это было ближе к истине. Я вздохнула, мама бы отбила мне руки, если бы узнала, что я помогаю нищим. Но пройти мимо я не могла, судя по всему, ему, действительно, нужно было попасть в Рай.

– Хорошо, я помогу.