Весь Чейз Джеймс Хэдли в одном томе

— Теперь, когда я увидел бронемашину и обоих парней, дело для меня стало вырисовываться четко, — лицо Блека было серьезным. — Ты прав, Фрэнк, дело грандиозное, и провернуть его будет нелегко.

— Если будем действовать по-умному, все будет хорошо, — ответил Морган. — Теперь надо взглянуть на это самое ночное кафе. Я хочу поглядеть, как оттуда легче мотать. Нам придется смываться оттуда в момент. Тут у нас, Эд, промашки быть не должно.

— Ни в этом деле, ни в том, главном, — добавил Блек, прищуриваясь.

Морган кивнул, потом вывел машину со стоянки и повел ее к центру.

2

Примерно в половине двенадцатого Китсон и Джипо подкатили в видавшей виды машине Джипо к «бутылочному горлу», в двух милях от ракетного полигона.

Китсон вел машину. Джипо терпеть не мог ходить пешком, и Китсону пришлось ссадить его у самого «бутылочного горла», а самому проехать еще четверть мили, чтобы спрятать машину в густом кустарнике.

Поставив ее так, чтобы не было видно с дороги, он вернулся к «бутылочному горлу».

Солнце светило вовсю, припекало голову, и скоро он порядком вспотел.

На нем была ярко-синяя рубашка с открытым воротом, джинсы и кеды. Он двигался легко, размахивая большими кулаками, высоко подняв голову. Радуясь случаю поразмять свои длинные сильные ноги, он шел, осматривая территорию по обе стороны пыльной, истосковавшейся по дождю дороги. Футболя носками кедов комки грязи и с гордостью поглядывая на свои мускулы, играющие под пропитанной потом рубашкой, он думал о том, что место выбрано подходящее для аварии.

Подойдя к узкой горловине, Китсон внимательно осмотрел ее.

Здесь дорога резко сужалась, сдавленная двумя огромными камнями, скатившимися с холмов, что возвышались по обеим сторонам. Вокруг этих камней рос густой кустарник, где можно было надежно спрятаться. Оглядываясь, он никак не мог найти Джипо, хотя знал, что тот засел где-то поблизости и наблюдает за ним. То, что Джипо смог здесь так здорово укрыться, немного успокоило его, хотя на душе было тревожно.

Его пугала вся эта затея. Он был уверен, что Дирксон и Томас не сдадутся, и кто-нибудь обязательно погибнет.

Последние шесть месяцев, с тех пор, как Китсон бросил бокс, он всецело находился под влиянием Моргана. Один только Морган остался тогда с ним в раздевалке, после того как его жестоко отделал пацан чуть ли не вполовину ниже его ростом и на семнадцать фунтов легче весом. Да, тот парень, видно, соображал по части боя много лучше его.

Тогда-то менеджер швырнул ему на массажный стол две десятидолларовые бумажки и велел убираться. Менеджер вышел, а Морган вошел.

Морган помог Китсону одеться и вывел его, полуослепшего и полуживого от побоев, со стадиона, посадил в машину и увез к себе домой.

— Итак, с боссом покончено. Ты больше не будешь подставлять голову под удары и ждать пока твои мозги превратят в кашу, — сказал Морган.

Китсон слушал его, растянувшись на кровати в убогой комнатушке, которую Морган именовал своей квартирой.

— Знаешь что? — продолжал Морган. — Мы могли бы работать вместе. Я видел, как ты водишь машину. Твой талант именно в этом, а не в боксе. У нас тут подобралась неплохая компания — парни, которые умеют работать четко и быстро и зарабатывают неплохо. Что ты на это скажешь?

Китсону было всего двадцать три, но он уже окончательно потерял надежду на будущее. Раньше он рассчитывал стать чемпионом мира в тяжелом весе, но последнее поражение доказало ему раз и навсегда, что это пустые бредни. Его просто выбросили на помойку, как многих других боксеров. Друзей у него не было, в кармане — всего двадцать долларов, так что будущее выглядело весьма туманно. Однако даже при таких обстоятельствах Китсон колебался.

О Моргане ходила дурная слава. Он знал, что Морган отсидел пятнадцать лет, что он легко впадает в ярость и весьма опасен. Знал, что может влипнуть в историю, если свяжется с бандой Моргана. И все же ему было страшнее остаться одному и самому устраивать свое будущее. И он согласился.

Те несколько дел, что они провернули с людьми Моргана, дали ему возможность жить вполне сносно. Рисковать особенно не приходилось, дела были незначительные и тщательно организованные. Он знал, что, если попадется, получит меньше других: от трех до шести месяцев по первой судимости.

Однако у него хватало ума понять, что все эти мелкие делишки были лишь репетицией перед большим делом; знал, что Морган рано или поздно задумает дело лет на двадцать тюрьмы и втянет в него Китсона.