Весь Эркюль Пуаро. Том 1

— Между ним и тетей Эмили. Надеюсь, она наконец узнала о нем всю правду!

— Значит, там была Доркас?

— Конечно, нет! Просто так случилось, что она оказалась около двери. Это был настоящий скандал! Хотела бы я знать, в чем там дело?

Я вспомнил цыганское личико миссис Рэйкс и предупреждения Эвлин Ховард, но мудро решил промолчать. Тем временем Цинтия израсходовала все гипотезы и весело пришла к заключению, что теперь «тетя Эмили его прогонит и больше никогда не захочет с ним разговаривать».

Мне очень хотелось повидать Джона, но его нигде не было видно. Явно произошло нечто важное. Я старался забыть те несколько фраз, которые мне случайно довелось услышать, но никак не мог выбросить их из головы. Каким образом, однако, все это касалось Мэри Кавендиш?

Когда я спустился к ужину, мистер Инглторп был в малой гостиной. Лицо его, как всегда, было бесстрастным и невозмутимым. Меня снова поразила странная нереальность этого человека.

Миссис Инглторп спустилась к ужину последней. Она все еще выглядела возбужденной, и во время ужина за столом стояла какая-то довольно неприятная, напряженная тишина. Инглторп был необычно тих, хотя, как обычно, он постоянно окружал жену небольшими знаками внимания, укладывая ей за спину подушку и вообще играя роль преданного супруга. Сразу же после ужина миссис Инглторп ушла в свой будуар.

— Мэри, — попросила она, — пришлите мне, пожалуйста, кофе. У меня всего пять минут, чтобы застать отправку почты.

Мы с Цинтией уселись у открытого окна в малой гостиной. Кофе нам принесла Мэри Кавендиш. Она выглядела возбужденной.

— Ну как, молодежь, вы хотите зажечь свет или вам хочется посумерничать? — поинтересовалась она. — Цинтия, вы отнесете миссис Инглторп ее кофе? Я сейчас налью.

— Не беспокойтесь, Мэри, — вмешался Инглторп. — Я сам отнесу его Эмили.

Он налил кофе и вышел из комнаты, осторожно неся чашку.

Лоуренс последовал за ним, а миссис Кавендиш села с нами.

Какое-то время мы все трое молчали. Была чудесная ночь, теплая и тихая. Миссис Кавендиш обмахивалась пальмовым листом.

— Слишком душно, — проговорила она. — Будет гроза.

Увы! Подобные гармоничные моменты всегда непродолжительны. Мой рай был грубо нарушен звуком хорошо знакомого и очень неприятного мне голоса, который донесся из холла.

— Доктор Бауэрштейн! — воскликнула Цинтия. — Какое странное время для визита!

Я ревниво глянул на Мэри Кавендиш, но она, похоже, совершенно не была взволнована, деликатная бледность ее щек ничуть не нарушилась.

Через несколько минут Алфред Инглторп ввел доктора, который, смеясь, протестовал, что в таком виде не может появиться в гостиной. Зрелище и впрямь оказалось жалкое: он буквально весь был заляпан грязью.

— Что с вами, доктор? Что вы делали? — воскликнула миссис Кавендиш.

— Я должен извиниться, — ответил Бауэрштейн. — На самом деле я не собирался заходить в дом, но мистер Инглторп настоял.

— Ну, похоже, вы и правда попали в затруднительное положение! — воскликнул Джон. — Выпейте кофе и расскажите нам, что с вами произошло.

— Благодарю. С удовольствием.

Доктор довольно уныло засмеялся и стал описывать, как, обнаружив очень редкий экземпляр папоротника в труднодоступном месте и стараясь достать его, он поскользнулся, потерял равновесие и постыднейшим образом упал в пруд.

— Солнце скоро высушило мою одежду, — добавил он, — однако, боюсь, вид у меня не очень респектабельный.

В этот момент миссис Инглторп позвала из холла Цинтию.

— Отнеси, пожалуйста, мой портфель, дорогая! Хорошо? Я ложусь спать.

Дверь в холл была открыта. Я встал, когда поднялась Цинтия. Джон стоял рядом со мной. Таким образом, было три свидетеля, которые могли бы поклясться, что миссис Инглторп несла в руке чашку кофе, еще не отпив его.

Мой вечер окончательно и бесповоротно был испорчен присутствием доктора Бауэрштейна. Мне казалось, что он никогда не уйдет… Наконец он все-таки поднялся, и я с облегчением вздохнул.

— Пройдусь с вами до деревни, — сказал ему мистер Инглторп. — Мне нужно повидать нашего финансового агента в связи с расходами по имению. — Он повернулся к Джону: — Ждать меня никому не надо. Я возьму ключ.

Глава 3 Трагическая ночь

Чтобы сделать эту часть моей истории более понятной, я прилагаю план второго этажа Стайлза.

В комнаты прислуги ведет отдельная дверь. Эти комнаты не соединены с правым крылом постройки, где расположены комнаты Инглторпов.

Кажется, была полночь, когда меня разбудил Лоуренс Кавендиш. В руках он держал свечу, и по его возбужденному виду я понял, что произошло нечто серьезное.

— Что случилось? — спросил я, садясь на кровати и пытаясь собраться с мыслями.

— Нам кажется, что мать серьезно больна. Похоже, у нее что-то вроде припадка. К несчастью, она заперла дверь изнутри.

— Иду немедленно! — Спрыгнув с кровати и натянув халат, я поспешил за Лоуренсом по проходу и галерее к правому крылу дома.

К нам присоединился Джон Кавендиш. Несколько слуг стояли в испуганном и возбужденном ожидании.

— Как по-твоему, что нам лучше сделать? — обратился Лоуренс к брату.