Весь этот мир не ты

— Бл…, кис, — шепчет Никита сбивчиво, прикусывая мою нижнюю губу.

А у меня внутри словно взрывается что-то от этой простой дурацкой фразы. Так, что лёгкие сжигает напрочь, и не вздохнуть. Глаза щиплет нещадно. Я перестаю целоваться и утыкаюсь носом ему в ключицу, прячу лицо на плече. Хорошо, что мы в душе, что льётся вода. И даже я сама не до конца понимаю, что плачу.

Глава 48. Что дальше?

— Может у окна хочешь сесть? — интересуется Ник, останавливаясь перед рядом с нашими местами.

— Нееет, — шумно выдыхаю я, вздрогнув.

— Зря, вид охренительный…

— Издеваешься?

— Прости, не удержался, — хмыкает Аверин и, закинув наши сумки на полку сверху, занимает кресло у иллюминатора.

Я сажусь следом. Сразу пристегиваюсь, хотя самолёт ещё даже не начал движение. И сразу крепко обхватываю руку Никиты, а носом утыкаюсь ему в плечо. Это жалкая иллюзия, но так я чувствую себя почти в безопасности. Ник кидает на меня немного снисходительный взгляд и улыбается.

— Только руку мне не оторви, когда взлетать будем.

— Тебе жалко, что ли? — жалобно бурчу я и начинаю по привычке считать про себя, как только самолёт трогается, выруливая на взлётную полосу.

Ник всё-таки выдергивает свою руку из моего панического захвата и притягивает меня к себе, насколько это возможно, когда ты пристегнут к креслу. Моя голова оказывается у него на груди, сильные руки обнимают напряженные плечи, а в макушку упирается его подбородок. Я облегченно выдыхаю. Мне чертовски неудобно перегибаться из своего кресла к нему, но так действительно в тысячу раз спокойней. Стюардесса было подходит к нам, чтобы сделать замечание, но перехватывает взгляд Никиты и отступает.

Я прикрываю глаза. Считать не получается. У меня есть гораздо более действенный способ отвлечься. Я прокручиваю в голове события трёх последних дней, пролетевших как один миг, и судорожно пытаюсь найти ответ.

Что дальше?

Впервые я мечтаю о том, чтобы полёт не заканчивался, потому что боюсь того, что произойдёт после посадки больше, чем авиакатастрофы. За это время я спрашивала не раз, но Никита всегда виртуозно уходил от чёткого ответа, на разные лады повторяя то, что сказал ещё на самый первый мой подобный вопрос.

Мы валялись в кровати после душа тем утром. Ник рассеяно перебирал мои волосы. Я, уютно устроившись на его груди, расплетала и вновь переплетала наши пальцы. Аверин, казалось, был полностью расслаблен, сердце под моим ухом билось медленно и мерно, а меня выкручивало всю от желания начать неудобный разговор. Дав себе время набраться смелости, я глубоко вздохнула и наконец спросила.

— Никит, а что дальше? — пришлось откашляться, так как голос непростительно хрипел, — Ну…Между нами?

Его рука в моих волосах на секунду замерла, тело напряглось, но через мгновение он уже расслабился.

— Мне нужно кое-что уладить, как приедем, — неопределенно ответил Ник и поцеловал меня в макушку. Пальцы, переплетенные с моими, крепко сжали ладонь.

Я, закусив губу, ждала продолжения, но он больше ничего не говорил.

— Что уладить? — и снова подождала пару секунд, но он похоже вообще не собирался отвечать. Пришлось договаривать самой.

— С девушкой твоей?

Его рука в моих волосах опять застыла на мгновение.

— Да, и это тоже.

Я была совсем сбита с толку. Что значит "и это"? А есть ещё что-то? Что???

Но Аверин, обычно довольно разговорчивый, словно воды а рот набрал. Я чувствовала нарастающее напряжение в комнате, позвякивающее между нами. Он явно не собирался ничего уточнять.

— А что ещё нужно уладить? Никит, я не понимаю… — глухо прошептала, хмурясь.

Это было унизительно. Как — будто я вымаливаю у него обещание быть со мной. Внутри снежным комом начала разрастаться жгучая обида. Ну и пусть как хочет! Я дернулась, порываясь встать, но Ник не дал, крепко прижав меня к себе. Зарылся носом мне волосы, уложил к себе на грудь, подавляя моё сопротивление.

— Сладкая моя…Ну, кис… — его хриплый шепот ломал мою гордость, заставлял забыть обо всём. Быстрые жадные поцелуи стали покрывать лицо, когда Ник подтянул меня повыше, и разговор как-то сам собой закончился.

Позже я повторяла его ещё пару раз, но выходил он примерно таким же. И вот мы уже в самолёте. Три дня пролетели как один, а я так до конца и не понимаю, что же между нами. Мы вроде бы вместе. Никита это даже французам вполне официально заявил, но, когда он ещё увидит этих французов. Между нами полноценного разговора так и не произошло. Сам Аверин старательно избегал этой темы, а я считала ниже собственного достоинства настаивать. Или просто боялась услышать ответ, если надавлю.