Весь этот мир (СИ)

Ну почему она не может спасти всех? В чем виноват тот же Марл? Сердце защемило, на глаза хотели навернуться слезы, и это заметил торговец.

— Не стоит плакать из–за нас. Это наша судьба и мы знали, что так будет, — он отпустил Ритину руку и снова повеселел. — Так что–нибудь хочешь купить?

Рита внимательно смотрела на его товары, понимая, что ей нужно практически все, но столько и места в инвентаре у нее не будет. Решить же точно что–то мешала тяжесть на душе.

— А до вечера скидка распространяется? — уточнила она, постаравшись улыбнуться как можно беззаботнее.

— На весь день, — кивнул Марл. — Буду ждать тебя до заката.

— Спасибо! — кивнула Рита.

— Долго ты, — зевнул Крыс, который ждал Риту, сидя рядом с Ибой. — Ты там у Марла весь магазин скупила?

— Для этого мы еще настолько не разбогатели, — ответила девушка.

В ладони все еще был зажат свисток, по которому она прошлась пальцами, после чего аккуратно убрала в инвентарь. Она решила не торопиться и уважить желание торговца. Несколько дней ее любопытство потерпит.

— Давайте выдвигаться. День не бесконечный.

До ягод пивней они добирались почти через полтора часа, из которых полчаса Рита пыталась найти их у склона горы. Белые ягоды на кустиках с белым стволом и белыми же ветками абсолютно терялись на фоне снега.

«Ягода пивни

Съедобная

???

???»

Информация, конечно, была самой минимальной, но хоть понятно, что ягодка не отравит. Рита даже отправила одну в рот, чтобы попробовать. По вкусу было похоже на замороженную облепиху. На любителя, в общем. Но, похоже, Нянгорцу нравилась, а остальное Риту не должно было интересовать.

И все же ягод она набрала намного больше, чем надо было для задания. На всякий случай. Тем более ягодки собирались легко, словно льдинки, соскальзывая горстями в ладонь. Всего час и два стека в инвентаре полностью забиты ягодами, по двести штук в каждом, всего получалось четыреста ягод. А трактирщику только сто отдать надо будет. Явно с запасом получается! К тому же навык ягодника поднялся на единичку. Вроде, ничего не изменилось, опознавались ягодки также, как и до этого, но все равно, было приятно.

Следующим пунктом в ее заданиях были Дровыши. Вот как раз их Рита нашла быстро. Прямо на границе, где начиналась территория «Пята забытого странника» они находились в небольшом отдалении друг от друга. И были совсем не похожи на деревья. Скорее они были похожи на гигантских гусениц. Сначала Рита ошарашенно таращилась на этих странных существ, потом несколько раз ее передернуло от отвращения — всяких ползучих насекомых она с детства не любила. Но затем взыграл интерес. А почему «Дровыши»? И почему они от холода не помирают?

На первый вопрос ответ нашелся быстро. Одна из гусениц не торопясь подошла к ближайшему дереву, несколькими пар коротких маленьких лапок схватилась за ствол, и оторвала огромный кусок коры. После чего спокойно начала засовывать его в пасть, медленно пережёвывая мощными челюстями. Ее ближайшая товарка, глядя на это, тоже, видно решила подкрепиться, и повторила все те же манипуляции. Теперь две гигантские гусеницы сидели рядышком и вполне себе мило завтракали. Или обедали.

На вопрос же про их терморегуляцию, ответ Рита смогла получить немного позже.

Преодолев отвращение и страх перед жуткими жвалами, она осторожно подобралась к ближайшему дровышу, который, казалось, спал, пригревшись на солнышке. Рита нанесла ему самый сильный, на какой была способна, удар, и тут же отпрыгнула.

Гигантская гусеница отреагировала мгновенно, мерзко зашипев и поднявшись всем телом вверх. На земле остались только две пары задних лапок. Челюсти защелкали, изо рта полетела липкая слюна. Оказалось, что опасаться надо было не только рядов бесконечных зубов, но и этой самой мерзкой слюны.

33. Весь этот мир… Покупки

— Да что за ужас такой? — причитала Рита, пытаясь отскоблить от щеки присохшую слизь. — Почему все монстры не могут быть простыми, как мишки? То лисы бешенные, то козлы непробиваемые, то теперь эти гусеницы плюющиеся.

Самым противным оказалось то, что даже после смерти, слюна с нее не исчезала, оставаясь на открытых частях тела, то есть на лице, и давая дебафф, снижающий харизму и социальность на 2 каждую, до полного исчезновения этой самой слюны. Конечно, в бою эти характеристики особо нужными не были, но, когда в лицо плюются гадостью всякой, это крайне неприятно.

Зато она узнала, почему гусеницы не мерзли. У них, под толстой кожей, была крайне впечатляющая прослойка жира, которая одновременно служила броней, смягчающей удары. Против них хорош был бы меч или, еще лучше, пика. Но такого добра у Риты не было. Приходилось обходиться, чем есть.

— Что ты жалуешься. Ну, плюнули в тебя пару раз, — активно жуя недавно собранные ягодки, в очередной раз, бурчал Крыс. — Ты кусать их пробовала?

Грызуна передернуло, он несколько раз высунул язык и потряс головой, показывая, что мерзкий вкус никуда не девается и еще быстрее схватил очередную ягодку, активно работая челюстями, чтобы хоть как–то перебить мерзость во рту.