Весь этот мир

Осторожно, спойлер: Любовь стоит всего. Всего.

Эта жизнь

ДАЖЕ В ДЕВЯТЬ УТРА В СУББОТУ НЬЮ-ЙОРК шумный и оживленный, как про него и рассказывают. Улицы заполнены гудящими, медленно движущимися автомобилями. Тротуары кишат людьми, у которых чудом получается разминуться, как будто их движения срежиссированы. С заднего сиденья кэба я вбираю в себя шум и запахи этого города. Я держу глаза широко открытыми, чтобы впитать все, что вижу.

Я сказала Олли только о том, что в букинистической лавке недалеко от их дома его ждет подарок. На протяжении почти всего полета я представляла себе, каким будет наше воссоединение. Все варианты сценария подразумевали поцелуй в первые тридцать секунд после встречи.

Водитель высаживает меня у «Старой книжной лавки». Я захожу в дверь. И сразу понимаю, что проведу здесь немало времени. Лавка представляет собой маленькую комнатку с переполненными полками от пола до потолка. Единственный источник света – небольшие фонарики, прикрепленные к полкам, поэтому книги – это практически все, что можно разглядеть. Запах здесь не такой, какой я себе представляла. Пахнет древностью. Как будто с незапамятных времен тут дышали одним и тем же воздухом.

У меня есть пятнадцать минут, прежде чем сюда придет Олли. Я брожу по проходам и глазею на книги. Мне хочется потрогать все сразу. Хочется, чтобы мое имя значилось в списке прочитавших их людей. Я провожу пальцами по корешкам. Некоторые издания настолько потрепанные, что я с трудом разбираю названия.

Я проверяю время на своем телефоне. Осталось чуть-чуть. Дохожу до конца прохода «S-U» и прячусь. Мои бабочки возвращаются. Через минуту вижу, как он медленно идет по проходу, изучая полки. Его волосы отросли. Крупные мягкие кудряшки смягчают острые черты лица. А еще он не во всем черном. Ну, джинсы и кроссовки черные, а футболка серая. И мне кажется, что он как будто стал выше.

Я столько пережила за последние несколько недель – рассталась с Карлой, уехала из дома вопреки советам доктора Чейза, оставила маму наедине с ее печалью, – но больше всего паникую из-за того, что он изменился.

Я не знаю, почему я ждала, что он останется прежним. Ведь я другая. Он достает телефон и снова читает мои инструкции.

Убрав телефон в карман, он смотрит на полки. Я поставила книгу обложкой наружу, перед всеми остальными, чтобы он ее точно не пропустил. И он не пропускает. Но, вместо того чтобы взять книгу, он засовывает руки в карманы и смотрит на нее.

Несколько дней назад, сидя на крыше перед моделью планетной системы, я так отчаянно старалась вычислить тот единственный поворотный момент, когда моя жизнь свернула на этот путь. Момент, который стал бы ответом на вопрос: как я здесь оказалась?

Но это не один момент. Это цепочка моментов. И в каждый из них твоя жизнь может отклониться от намеченного маршрута и выбрать одно из тысячи новых направлений. Возможно, существуют версии твоей жизни, которые соответствуют всем принятым тобой решениям и всем не принятым.

Возможно, есть версия моей жизни, где я все же больна. Версия, где я умираю на Гавайях. Еще одна, где мой отец и брат живы, а мать не раздавлена горем. Есть даже версия жизни, в которой нет Олли.

Но только не эта.

Олли вынимает руки из карманов, берет книгу с полки и читает. Он ухмыляется и легко покачивается с пятки на носок. Я перестаю прятаться и иду по проходу к нему. Ради той улыбки, с которой он на меня смотрит, стоит жить.

– Нашел твою книгу, – говорит.

КОНЕЦ

Благодарности

ВЫ ПОИСТИНЕ ДОТОШНЫЙ ЧИТАТЕЛЬ, если сейчас читаете слова благодарности. И, как дотошный читатель книг (и разделов с благодарностями), вы знаете, что произведения не пишутся в один прием и сразу набело.

Прежде всего, я хочу поблагодарить свою маму, которая всегда готовила для нас обеих самые грандиозные планы. Нет, Опра еще не пригласила меня в свой «Книжный клуб», мам. Но! Это может произойти.

Когда я была маленькой и жила на Ямайке, мой отец писал рецензии на кинофильмы в местную газету. Мне казалось, что это (писать) и он (мой папа) – круче всего на свете. Итак. Я должна поблагодарить папу за то, что он показал мне, как можно записывать на бумаге свои мысли и какое влияние эти мысли могут оказывать на других людей.

Я хочу поблагодарить команду пишущих ребят из Колледжа Эмерсон, с которыми встречалась по четвергам. Вы сами знаете, о ком я говорю. Вы были первым обществом писателей, в которое я попала. Все безумно талантливые, умеющие поддержать и практически всегда трезвые. В частности, я должна выразить благодарность Венди Вундер. Ты щедрая, смешная, и для меня ты одна из лучших писательниц.

Спасибо вам, Джоэлль Хобейка, Сара Шэндлер, Натали Суса и Джош Бэнк из компании Alloy. Благодаря вам эта книга стала во всех отношениях лучше. Особенно мне хочется поблагодарить Сару – ты просто гений науки – и Джоэлль (тоже гениальную) за то, что ты смешила меня и подбадривала, даже вручая мне двенадцать листов с замечаниями и исправлениями мелким шрифтом.