Весь Гарольд Роббинс. Книги 1-23

Не прошло и нескольких дней, как его имя претерпело очередные изменения. Парням в его подразделении не понравилось имя Джонас. Ведь его давали в память о человеке, которого проглотил кит, заметил кто-то из них. А еще оно звучало почти что как Джудас[355], который был предателем. Короче, они решили, что имя Джонас ему не подходит. Попытались звать его Джо, но это имя встречалось очень уж часто. Батиста? Вот тут кто-то и нашел решение. Бат. Это понравилось. Бат. Теперь его звали Бат даже те, кто и не знал, что его фамилия Батиста.

После первых двух недель в Форт-Диксе его вызвал капитан Баркер.

— Откуда вы прибыли, Батиста?

— Кембридж, Массачусетс, сэр.

— Выпускник Академии Калвера?

— Да, сэр.

— Свободно владеете немецким и французским?

— Да, сэр.

— Так вот, рядовой, таких, как вы, можно использовать не только в пехоте. Я вас перевожу. Трехмесячные программы подготовки офицеров есть не только во флоте.

2

— Капитан ищет вас, лейтенант. Он в пивной на другой стороне улицы.

Лейтенант Джонас Э. Батиста кивнул сержанту Дэвиду Эмори и направился в пивную, находящуюся в сотне ярдов. Он только что закончил допрос трех немцев, гражданских лиц, но не узнал ничего такого, о чем следовало бы доложить капитану Граймсу. Все утро сыпал холодный мелкий дождь, брусчатка мостовой скользила под ногами.

— Эй, Бат. — К нему присоединился другой лейтенант, Даффи. — Граймс собирает командиров взводов.

— Да, мне только что сообщили.

— Как по-твоему, в чем дело?

— Получен новый приказ.

— Откуда ты знаешь?

— Черт, нам постоянно присылают новые приказы.

Тридцатилетний Даффи был даже старше капитана Граймса. А Бат был самым молодым командиром взвода в роте. И в батальоне. Воевал он уже седьмой месяц. В Бельгии его легко ранили в левую руку: пуля не задела кости, но «Пурпурное сердце» он заслужил. Он убил немецкого солдата в рукопашном бою, а не указывая взводу, куда надо стрелять. Еще девятнадцатилетний, Бат пользовался репутацией смелого, решительного, знающего свой маневр офицера.

В пивной капитан Граймс сидел за массивным дубовым столом. Перед ним стояли четыре большие кружки пива, одна для себя, три — для каждого из взводных. Остальную часть стола занимала карта.

— Итак, парни, все меняется. — Палец капитана уперся в отметку на карте: городок на Рейне. — Мы идем туда. Ремаген. Крауты[356] еще не взорвали Людендорфский мост. У нас есть шанс, пусть и небольшой, захватить мост до того, как он взлетит к небесам. Нам приказано как можно быстрее добраться до Ремагена. Мы пойдем впереди танковых колонн, потому что дороги совсем разбиты. Очаги сопротивления будем обходить стороной. Тот, кто доберется до моста первым, удостоится чести первым и пересечь его.

— А также взлететь с ним к небесам, когда рванут фугасы, — добавил сержант Клайн, командир третьего взвода. Он воевал дольше всех, дольше всех их, вместе взятых, а потому успел стать циником.

— Взлететь в историю, — усмехнулся капитан Граймс. — Но приказ есть приказ. Постараемся подъехать как можно ближе на машинах. Но в Ремаген вам придется входить ножками. Не теряйте времени!

Бат глотнул пива и поспешил к своему взводу, кучковавшемуся около их грузовика и полугусеничного вездехода.

— По машинам! — приказал он.

Минута, другая — и они двинулись в путь. Полчаса спустя машины остановились. Дальше они пошли напрямую, через виноградник. Миновали рощу, и им открылся великолепный вид.

Рейн. Широкое шоссе, проложенное по западному берегу реки. Прямо под ними городок с великолепной, построенной многие столетия тому назад церковью. И мост. Целый и невредимый. Запруженный людьми и автомобилями.

Бат поднес к глазам бинокль, захваченный из вездехода.

— Крауты. Отступают. Что ж, пошли вниз.

Он повел взвод по склону холма. Времени искать дорожку или тропинку не было. Они просто спускались с террасы на террасу. Не одни. На дороге осталось не меньше двадцати вездеходов. Немцы на мосту побежали. Лишь несколько человек остановились, чтобы выстрелить в американцев.

— Они бегут! — крикнул кто-то из солдат. — Не собираются защищать мост!

— Слишком уж ты наивный, парень, — процедил сквозь зубы сержант Дэйв Эмори.

Взвод Бата спустился с холма, достиг первых домов, и тут снайпер выстрелом из окна ранил капрала Прицо, сына фермера из штата Нью-Йорк, в ногу. Тот вскрикнул и упал. Бат приказал накрыть дома огнем, а сам присел рядом с Прицо. Понял, что тот выживет. А вот останется хромым или нет — покажет время.

Взвод двинулся вперед. Автоматные и пулеметные очереди вышибли все стекла, оставляя глубокие отметины в оштукатуренных стенах. Больше снайперы не стреляли. Солдаты первого отделения под командой сержанта Эмори вышибли дверь черного хода и ворвались в ближайший дом. Второе отделение заняло соседний.

Бат приказал двум солдатам занести Прицо в первый дом. Его обыскали, в подполе нашли немецкую семью.

— Heraus! — крикнул Бат. — Heraus! Schnell[357]!

Немцы вылезли из подпола: женщина средних лет, две девочки-подростка. Бат заговорил с ними по-немецки: