Весь из себя !

- Ай'м сорри! - проорал Мареев, вложив в крик все имеющееся произношение. Иностранца не тронут. Не должны! Обычай! Традиция! У нас достойная смена. Не тронут. Мир-дружба! Турист! Взаимопонимание!

Скейты круто развернулись. Плавно подплыли вплотную. Закружили, сжимая шуршащим хороводом.

- Ай'м сорри! - повторил Мареев. Крепежная заклепка лопнула от еще одного толчка, сумка повисла на одной ручке, распахнув зев. Оттуда выставил клавишные зубы Ящик.

Не надо! Не должны! Мир-дружба!

Скейты осеклись, выстрелив искры из асфальта. Застыли. Все трое смотрели на сумку, на Ящик. Обменялись:

- Дека!

- Фирма!

- Аск!

Сверкнули глазки. Мареев понял. Вдруг и ясно понял, что "ай'м сорри" не остановит этих гребешковых. Наоборот, подстегнет. Иностранец? Турист? И пусть чувствует себя как дома! А каково у иностранцев дома, эти гребешковые знают - насмотрелись "видиков". И сейчас начнется! И плакал Ящик. И последний рубль. Вот сейчас! Вот уже вот!

- Убью-у!!! - гукнул Мареев отчаянно, роняя сумку. (Бряц!) Принял позу Бэда с обложки "Мертвые не потеют".

Кого он убьет?! Это не гопники старой формации - не только количеством, но и качеством берут. Не только с азами, но и с ятями карате знакомы. А Мареев? Только позу с обложки, дальше - ни бум-бум... Сейчас ему будет бум-бум! Вот они все трое уже поднимают глаза от сумки с Ящиком на Мареева.

- Чего-чего?!

- Убью-у!!! - всполошенно и безнадежно выдохнул Мареев. И было это паникующим "Сдаюсь". Неуклюже передернул суставами и... зажмурился. Лучше не видеть, как из тебя делают табака.

Была предвкушающая тишина. И круги в глазах, которые (он ждал: ну!) взорвутся. Ну?!

Мареев открыл глаза. Все три "гребешка" отхлынули метра на три. Как от кошмара. Им было страшно. Им было страшно! Мареев шевельнулся - свело руку от непривычного положения. Он шевельнулся, и всех троих прорвало:

- А-а! - дернулись на скейтах прочь от него, потеряли равновесие, рухнули вповалку. - Дяденька! Не надо! А-а!!! Не надо, дяденька!!!

Зеркало отражало то, что отражало. Мареев как Мареев. С торчащей изо рта зубной щеткой. Голый после прогревания в ванне. (Только так перед сном. А то пятки, сколь ни зарывай в спальник, сколь ни натягивай носки, мерзнут. И на душе всю ночь неуютно из-за холодных пяток). Хоть и выбралась она, душа из пяток, заняла свое место в организме - никто не знает где, но место это есть, вот туда и заползла... А то ведь как ушла в пятки, упала, обвалилась полчаса назад. Но Мареев-то! Эк он их! Троих! Пальцем не тронул, а они - фр-р-р! Вот что значит внушительная внешность! Он отодвинулся подальше, чтобы втиснуть в зеркало свое поясное отражение. Повел плечами напрягая мышцы. Обнаружил какой ни есть, но рельеф. Мареев скорчил физиономию, развернулся и без доводки лягнул себя в зеркале. Как Бэд из "Мертвые не потеют". Как Бэд - не получилось. Влажный кафель под ногой коротко визгнул, и Мареев чудом не приложился головой о край ванны. Устоял, нервно хихикнул. Так недолго и щетку проглотить. И без бойцовых ляганий хорош! Марш спать! Ничего лишнего!

Ничего лишнего в комнате не было. Неровная книжная кладка вдоль стены - по колено. Линяющий клочьями чемодан - плашмя. Ледоруб и моток каната на стене. Еще выходной костюм на плечистой вешалке, цепляющейся за гвоздь. И газета между. То ли чтобы костюм не пачкал обоев, то ли наоборот. Ну и на кухне два табурета, стол. Так что ничего лишнего.

Жила-была у него жена с характером и соответствующим именем - Ада. Семь лет длилось адское сосуществование, и вот теперь она по прежнему жила, но как жена уже была. Как так получилось, что получилось так? Много тому аналогий, версий, газетно-моральных сетований - стоит ли из общей тенденции выдергивать частный случай. И нечего въедничать: "Куда вы смотрели семь лет назад, когда сочетались?" За семь лет, известно, все клетки у человека целиком и полностью меняются. Так что совсем другой, новый человек получается. И хватит о том! Просто в результате Мареев оказался в однокомнатной квартире, а бывшая жена-Ада с пятилетней Танькой - в другой однокомнатной квартире, но кооперативной. Такой размен. А захочет он повидаться с ребенком, мать ребенка сама решит - нужно это или нет.

Но вот завтра Мареев Таньку точно из садика заберет, и хотел бы он посмотреть, кто ему воспрепятствует! Хоть на один вечер, хоть не надолго.

Да! Надо ведь и Ящик вручить Таисии. То-то будет! Если только Ящик не ушиб себе внутренности. Включил. Моргает, не фонит. Ажур! Это вам не просто ящик! Это вам Ящик! Не зря ДЕМОС приставал. Знал, к кому.

Дом Молодежного Средоточия приставал медоточиво и методично. К институту.

"Сделайте! Ну, сде-елайте! Вы ведь шефы. Мы и договор заключим, и все оформим". Слали бумаги, звонили по телефону.

"У вас такие возможности! У вас весь цвет инженерной мысли! А подрастающее поколение просит, хочет, нуждается, требует!"

Нет, никак... У института такие насыщенные программы, разработки, задачи...