Весь Мегрэ. Том 1

Звуки шагов комиссара гулко раздавались на пустынном висячем мосту. В песчаных берегах почти неслышно струилась река.

Он представил себе Анри, постаревшего на несколько лет, с землистым лицом, с удлинившимися и ставшими еще тоньше губами в обществе Элеоноры, черты которой с возрастом обострились, а весь ее облик стал комичным.

Наверное, они будут ссориться по любому поводу. В особенности из-за своих пятисот тысяч франков…

Эти двое наверняка их накопят.

— Можешь говорить что угодно, но твой отец…

— Запрещаю тебе дурно отзываться о моем отце… Кем ты была, когда я тебя встретил?

— Ты это прекрасно знал…

До самого Парижа он спал тяжелым сном, в котором кишели омерзительные расплывчатые фигуры.

Собираясь заплатить за кофе с коньяком, который он залпом выпил в буфете на Лионском вокзале, он вытащил из кармана проспект отеля «Луара».

Рядом с ним скромно одетая девушка ела рогалик, макая его в чашку шоколада. Он оставил проспект на стойке.

Выйдя на улицу, Мегрэ обернулся и увидел, что девушка мечтательно рассматривает висячий мост и несколько деревьев, окружающих заведение г-на Тардивона.

«Может быть, она будет ночевать в той самой комнате», — подумал Мегрэ. А Сент-Илэр в зеленоватом охотничьем костюме предложит ей выпить пенистого вина со своего виноградника.

— Можно подумать, ты возвращаешься с похорон, — заметила г-жа Мегрэ, когда он вошел к себе в квартиру на бульваре Ришар-Ленуар. — Ты хоть перекусил?

— Ты права, — произнес он, с удовольствием глядя на знакомую обстановку. — Раз он похоронен…

И добавил, хотя она все равно не могла его понять:

— Все-таки я предпочитаю заниматься настоящими мертвецами, убитыми настоящими убийцами. Разбуди меня в одиннадцать. Мне нужно подать донесение шефу.

Он не отважился признаться, что не собирается спать, а думает о том, как составить рапорт. Если изложить все как есть, г-жа Галле лишится трехсот тысяч франков страховки, возненавидит сына, а заодно Элеонору и Тибюрса де Сент-Илэра, снова рассорится с сестрами и зятьями.

Он представил себе это дело, в котором переплелись интересы многих людей, их неприязнь друг к другу, бесконечные судебные процессы. Быть может, какой-нибудь дотошный судья даже велит эксгумировать — для повторной экспертизы — тело Галле.

Мегрэ отослал вдове фотографию покойного. Ему этот выцветший портрет был уже не нужен.

«Правая его щека стала красной. Хлынула кровь. А он все стоял, глядя в одну точку, словно ждал чего-то».

— Покоя, черт возьми, вот чего он ждал! — проворчал Мегрэ, поднимаясь с постели раньше назначенного часа.

Немного позже, опустив голову, он докладывал шефу:

— Считайте, что это неудача. Придется прекратить это запутанное дело.

А сам тем временем думал:

«Врач утверждает, что он прожил бы еще не больше трех лет. Ничего страшного, если страховая компания понесет урон в шестьдесят тысяч франков: ее капитал составляет девяносто миллионов…»

Висельник из Сен-Фольена

Глава 1 Преступление комиссара Мегрэ

Никто не заметил, что произошло. Никто даже не заподозрил, что в зале ожидания маленького пограничного вокзала, пропитанного запахом кофе, пива и лимонада, там, где в томительном ожидании поезда собирались несколько пассажиров, разыгрывается драма.

Было пять часов пополудни. Смеркалось. Лампы были зажжены, но через витрины окон, сквозь серую дымку сумерек, в конце перрона все еще можно было различить силуэты железнодорожных служащих, голландских и немецких таможенников, топающих ногами на месте для того, чтобы немного согреться.

Станция находилась на границе Голландии и Германии. Через это незначительное местечко не проходит ни одна крупная железнодорожная магистраль. Поезда тут бывают только утром и вечером. В основном они предназначаются для перевозки рабочих-немцев, которые, привлеченные высокими заработками, работают на заводах в Нидерландах.

Каждый день здесь происходит одна и та же церемония: поезд, прибывающий из Германии, останавливается на одном конце платформы, а поезд, идущий в глубь Голландии, ожидает своих пассажиров на другой стороне перрона. Чиновники в оранжевых фуражках и чиновники в зеленовато-синих прусских мундирах проводят все таможенные процедуры. Обычно в поезде бывает человек двадцать, не больше; пограничники хорошо знают их всех в лицо, необходимые формальности заканчиваются быстро. И люди отправляются посидеть в буфет, характерный буфет пограничной зоны, где цены обозначены в центах и пфеннигах. В витрине мирно соседствуют голландский шоколад и немецкие сигареты, посетителям подают можжевеловую настойку и шнапс.