Весь Мегрэ. Том 3

Они прошли через вестибюль быстро, и Арнольд не заметил, что за стойкой регистрации сидел не тот служащий, который был там раньше. У порога их ждало такси.

— Набережная Орфевр…

На бульварах не было почти никого, лишь редкие пары и несколько такси, которые почти все ехали в сторону вокзалов. Мегрэ оставалось всего несколько минут играть неприятную роль и спрашивать себя, не идет ли он по ложному пути.

Такси не въехало во двор здания уголовной полиции, поэтому Мегрэ с Арнольдом прошли мимо часового и оказались под каменной аркой, где и сейчас, как всегда, было холоднее, чем рядом.

— Я покажу вам дорогу. Вы позволите?

Комиссар пошел впереди Арнольда. Он поднялся по плохо освещенной широкой лестнице и открыл перед своим спутником застекленную дверь. Большой коридор за ней, куда выходили двери многих служб, был пуст, и в нем горели всего две лампы.

«Как в отелях по ночам!» — подумал Мегрэ, вспомнив все коридоры, по которым ходил этой ночью, и сказал:

— Сюда… Входите, пожалуйста.

Он не впустил Арнольда в свой кабинет прямо из коридора, а повел его через комнату инспекторов. А сам отступил в сторону, потому что знал, какое зрелище ожидает англичанина по ту сторону двери.

Шаг… еще шаг… остановка… Мегрэ заметил, как у его спутника пробежала по спине дрожь, увидел, как тот начал поворачивать, но удержался.

— Входите…

Заперев дверь комнаты изнутри, Мегрэ увидел ту картину, которую перед этим рисовал в своем воображении.

Люка сидел за столом и, казалось, был очень занят составлением очередного отчета. За столом напротив устроился молодой Лапуэнт с сигаретой во рту. Мегрэ заметил, что из всех в комнате Лапуэнт был самым бледным. Может быть, он понимал, что комиссар делал трудный, возможно, опасный ход?

Вдоль стен сидели на стульях люди с лицами неподвижными, как у восковых фигур.

Статистов рассадили не как попало, а в определенном порядке. Первым был ночной коридорный четвертого этажа отеля «Георг Пятый». Под расстегнутым пальто были видны черные брюки и белая куртка. Потом посыльный в форме. Следующим был маленький старичок со слезящимися глазами, тот, кто в принципе должен был бы все время сидеть в своей стеклянной будке у служебного входа в отель с улицы Магеллана.

Этим троим было особенно не по себе, и они старались не смотреть на Арнольда: он не мог не узнать их. Во всяком случае, первого должен был узнать обязательно, а второго — из-за формы.

Третьим мог быть кто угодно. Это было не важно. За ними следовали Ольга, рыжая девица с пышной грудью, которая нервничала и, чтобы успокоиться, жевала резинку, и ее подружка, которая дожидалась ее у дверей на улице Вашингтона. И наконец, официант из бара, одетый в пальто, с клетчатой фуражкой в руках, старая продавщица цветов и дежурный по приему постояльцев из «Скриба».

— Полагаю, вы узнаете этих людей? — заговорил Мегрэ. — Сейчас мы сядем в моем кабинете и выслушаем их одного за другим. У вас есть письменные показания, Люка?

— Да, шеф…

Мегрэ открыл дверь между кабинетами.

— Прошу вас, входите, мистер Арнольд…

Перед тем как двинуться с места, тот на секунду словно прирос к полу и впился взглядом в глаза комиссара.

Мегрэ не имел права отвернуться: он любой ценой должен был выглядеть уверенным в себе.

— Прошу вас, входите! — повторил он.

У себя в кабинете Мегрэ зажег лампу с зеленым абажуром на письменном столе и указал Арнольду на кресло, стоявшее напротив его собственного.

— Можете курить…

Когда он снова взглянул на своего собеседника, то понял, что Арнольд все это время продолжал и теперь продолжает напряженно следить за ним взглядом, полным неподдельного ужаса.

Мегрэ набил табаком одну из своих трубок и заговорил:

— А теперь, если вы желаете, мы начнем вызывать свидетелей по одному, чтобы зафиксировать ваши передвижения по городу с того момента, как в ванной комнате полковника Уорда…

Он протянул руку к звонку так, чтобы это бросалось в глаза, и увидел, как выпуклые глаза Арнольда стали влажными от слез, а нижняя губа приподнялась, словно тот собирался заплакать. Но англичанин не заплакал. Проглотив слюну, чтобы избавиться от комка в горле, Арнольд произнес голосом, который больно было слышать:

— Это бесполезно…

— Вы признаетесь?

Молчание. Потом — утвердительное движение век вниз и вверх.

И тут произошло то, чего с Мегрэ, пожалуй, не было ни разу за всю его карьеру. Его напряжение и мучительная тревога перед этим были так сильны, что теперь он вдруг весь расслабился и обмяк. Мегрэ выдал себя: не смог скрыть свое облегчение.

Арнольд, не сводивший с него глаз, при виде этого сначала был изумлен, потом сдвинул брови, пытаясь понять, и, наконец стал землисто-бледным.

— Вы… — Он говорил с трудом. — Вы этого не знали, да? — И наконец понял все: — Они меня не видели?

— Видели не все, — признался Мегрэ. — Простите меня, мистер Арнольд, но лучше покончить с этим, разве вы так не считаете? А другого способа не было…

И разве это не избавило Арнольда от долгих часов, а может быть, целых дней допроса?

— Уверяю вас, что так лучше и для вас тоже…