Весь Мегрэ. Том 3

«— На ваш взгляд, мадемуазель Жюссеран была расположена к откровенности?

— Нет. Ответы приходилось из нее вытаскивать, иногда, как говорится, чуть ли не клещами.

— Не ведет ли она себя так из преданности своим хозяевам?

— У меня создалось впечатление, что она ненавидит все человечество.

— Как она относилась к мадам Жав?

— Полагаю, что не любила ее.

— Короче говоря, она не жалует никого?

— Только себя и ребенка, считая его чуть ли не своим собственным. Она очень высокого мнения о собственной персоне.

— Из тех ли она женщин, кто подслушивает разговоры под дверьми?

Тут инспектор Жанвье осмелился произнести фразу, которая восстановит против него миллионы читательниц:

— А разве есть такие, что не подслушивают?

— Вы верите ее свидетельствам?

— До сих пор все, что она сказала, или почти все подтвердилось.

— Была ли у доктора какая-либо интимная связь в Париже?

— Да. И притом даже больше чем связь. Вполне уместно говорить о большой любви.

— Жена знала об этом?

— Подтверждения этому нет.

— Но мадемуазель Жюссеран была в курсе?

— Похоже на то.

— Кто еще был посвящен в эту тайну?

— Жозефа.

— Почему?

— Потому что речь идет о ее дочери Антуанетте, проживающей на улице Вашингтон в двух шагах от апартаментов на бульваре Османн.

— Жозефа с пониманием относилась к этому роману?

— Да.

Инспектор Жанвье представил нам несколько деталей.

Пару лет тому назад у Антуанетты Шовэ, дочери Жозефы, работавшей тогда продавщицей в магазине на Больших бульварах, началась чахотка, и доктор Жав взялся ее вылечить.

Заметим, что внешне девушка напоминает мадам Жав.

Она, как и та, сухощава, с несколько помятым лицом и глазами, о которых говорят „пугливые“.

Жав взял за привычку посещать ее на улице Вашингтон.

Поскольку Антуанетта нуждалась в полноценном отдыхе, доктор содержал ее на свои средства и даже помог вывезти на пару месяцев за город. Когда она вернулась, его визиты возобновились и не прекращались в течение двух лет.

Именно эта ситуация дала кое-кому основания сплетничать, будто Антуанетта — девушка легкого поведения.

Выздоровев, она на работу не вернулась, а Жав, если выдавалась свободная минутка между визитами пациентов, тут же устремлялся на улицу Вашингтон.

— Даже когда там находилась Жозефа?

— Да, именно так. Для нее Жав — нечто вроде полубога, имеющего право на все.

— Получается, что в субботу Жав помчался к Антуанетте Шовэ?

— Консьержка с улицы Вашингтон это подтверждает, поскольку видела, как он появился там спустя всего три четверти часа после приземления в Орли самолета из Лондона.