Весь мир окрашен в желтый

Но это война. Здесь не может без убийств. И о чем я только думал, отправляясь на эту битву? Ни о чем! Я знал, что здесь это будет, но сам для себя не был к этому готов.

Вот черт!

Это война. Я не выживу, если не буду убивать. Тогда я не увижу Николаса.

Я долен сражаться.

Обязан.

И я начал сражаться.

В воздухе передо мной появился сверкающий меч, окруженный алым пламенем. Да! Я тоже умею фантазировать – представьте себе.

Взяв оружие в две руки, я рванулся в полчище врагов.

Неожиданно меня охватила ярость. Я практически не осознавал, что делаю и что происходит вокруг меня. Я просто прорывался вперед, размахивая огненным мечом, рассекая в клочья врагов, что шли мне навстречу.

Я убивал.

Я лишал людей жизни.

Это не так просто принять, как кажется…

Просто убить… без промедления. Без колебания…

У этого человека была жизнь. Он когда-то был ребенком. У него есть семья: родители, жена, возможно, дети… И я убиваю его, обрываю жизнь, которая была у него одна, делая ее пустой, жалкой и бессмысленной.

Самому противно!

Я – убийца. Стад убийцей. Жестоким…

Но ради сына я готов пойти даже на это. Я не виноват в том, что сейчас убиваю. Я не виноват в том, что сейчас здесь гибнут люди. Я не виноват в причинах этой битвы.

Марсель этого захотел.

И вот его плата за это.

Охваченный гневом. Я продвигался вперед, сталкиваясь с врагами, прорываясь к своим друзьям.

Я не мог найти никого!

Вот черт…

Ничего не вижу!

Только взрывы. Шум. Выстрелы. И огонь…

По этой огненной выжженной земле текла кровь. Кровь таких же людей, каким был я сам.

И я лил эту кровь.

Это кровь лили все, кто сейчас сражался здесь.

Бушующее пламя битвы даже не думало угасать. Все только начиналось…

А я уже с ног до головы покрылся потом и был сыт убийствами на всю жизнь! Мне больше не хотелось – совсем…

А я так и не нашел Лины.

Лина…

Где ты?

И я шел вперед. Преодолевая усталость, волнение и замотанность, меня вела победоносная ярость, которая все еще придавала мне силы.

Прежние времена люди рождались для битв. Их обучали, готовили… Они знали, что будут убивать…

Но я не знал. Я был обычным человеком и не мог даже подозревать, что моя жизнь придет к такому этапу… надеюсь, не исходу.

Вы живете мирно. У вас обычная жизнь. Ничего не предвещает катастрофы. И вот вам приходиться убивать, спасать свою жизнь, жизни своих любимых…

Кошмар…

Но сейчас мне ничего не оставалось, как только смириться с данностью, с нынешним положением вещей. Я на войне. Я должен убивать ради любимых. Я должен идти дальше. Я должен выжить.

Ради Лины…

Ради Николаса…

И я выживал.

С воинственным кличем я прорывался сквозь полчища врагов, размахивая огненным клинком.

Они набрасывались на меня. С мечами, топорами, секирами, ружьями, гранатами, револьверами, но я каждый раз отражал удар. Труднее всего приходилось с так называемыми «чародеями», которые во всю пускали огненные фаейрболы и молнии. Приходило уклоняться от ударов и взрывов, приседать и даже ползти.

Землю под ногами рвало в клочья.

Взрывы так и не умолкали. Куски земли и камней летели в разные стороны, что падали на всех сверху, валили наземь или того хуже – ударом по голове убивали в один миг.

Опасностей здесь было много – не перечислить, ноя все еще был жив, и это уже что-то – поверьте.

Но как Лина?

Как она выживает в этом хаосе?

Я искал ее.

Поворот, удар, рывок и убил. Присел, увернулся, ударил, еще ударил и убил. Так я прорывался сквозь адскую бойню.

И вот она! Лина!

С двумя рапирами в руках, вокруг которых летали серебряные искры, она билась с вражескими прыгающими бок о бок с Никой и Элис.

Они были рядом.

Я их вижу!

Лина… она жива.

Ника обстреливала всех врагов из двух револьверов, которые явно не требовали перезарядки, а Элис, метая во в противников ядовитые стрелы из белого лука, прикрывала ее.

Три девушки – два моих друга и жена – прижимались спинами друг к другу и сражались. Молодцы.

Я обрадовался еще сильнее. И полный ярости к врагам прорывался к ним, чтобы сказать Лине: «Я здесь. Рядом. Я жив».

Вот на меня набросились с ножами. Я пнул коротышку и проткнул его грудь огненными мечом, отчего его одежда и он сам вспыхнул пламенем.

В меня полетела черная молния. Я успел пригнуться, и она ударила другого прыгающего в черном, что стоял прямо за моей спиной. Тот разразился дьявольскими стонами и стал метаться, охваченный пламенем из стороны в сторону.

Я прорвался к тому самому «черному чародею». Тот уже был готов пустить очередной сгусток искр прямо… в мою троицу – Лину, Нику и Элис.

Я поспешил.

Раз, два… взмах.

И голова убийцы полетела с плеч. Бездыханное тело рухнуло наземь, как марионетка, которой оборвали нити.

Оставалось пройти еще немного и вот…

– Лина!

– Ал…

Я был рядом.

Она стоит прямо передо мной.

– Я здесь,– сказал я.

– Ал!

В ее глазах стояли слезы.

– Я так боялась за тебя…

– Лина, осторожней!

Прямо сбоку на нас набросилась огромная махина с секирой, занесенной над головой.

Лина ловко извернулась и проткнула его двумя рапирами сразу. Тот испустил последний вздох и упал на землю уже мертвым.

– Как вы? – обратился к Нике и Элис.

Они тем временем обстреливали врагов из револьверов и лука.