Весь мир окрашен в желтый

– Его придется обучить,– продолжила Элис,– я попытаюсь договориться обо всем с леди Анной и с господином Гримальди. Они меня выслушают и примут меры. Они должны знать всю правду о Марселе.

– Всю правду?

– Кое-что им тоже известно. И даже то, что не известно мне. Главное – не попадайся Марселю на глаза. Я не сомневаюсь, что он уже может знать, что Ник у тебя, и при первой встречи потребует совершения сделки. Он ему нужен, и Марсель намерен победить любой ценой.

– Он опасен?

– Очень…

Элис посмотрела на небо – собирались тучи.

– Как думаешь, кого он угрожал убить?

– Айлину. Больше некого.

– «Того, кому ты дорог…». Любопытная формулировка, ты не находишь?

– Есть немного…

Элис нахмурилась. Мы не стали развивать эту тему дальше. Нужно было решать то, что делать сейчас, раз уж так получилось.

– Я надеялась, что Марсель сумеет усмирить свой пыл, но пока это у него выходит на слабенькую троечку.

– А что могло произойти?

– Хорошо, что он не показал тебе свой прикладной материал.

– А что он умеет?

Элис не ответила.

Мне это начинало нравиться все меньше…

– Элис! Скажи!

– Надеюсь, никогда не узнаешь.

Узнаю же!..

– Это как-то связано с Ником? Элис, ты должна сказать, что он может с ним сделать?!

Но Элис только одарила меня холодным взглядом, будто говоря мне: «Не лезь не в свое дело».

Но это мое дело! Именно мое! Моя Лина в опасности!

Черт бы вас всех побрал! И что делать?

– Пусть Ник какое-то время побудет с тобой,– ответила мне Элис,– я попробую связаться с другими… Возможно, мы что-нибудь придумаем. Будь острожен.

Глава 14

Лишенная надежды

Молоко ударило по хлопьям, и они зашелестели. Ей нравился этот звук. Но сейчас она не была от него в восторге. Сейчас ее ничто не радовало. Она ничем не могла себя порадовать. Грустно…

Она встала, нашла ложку и принялась лениво размешивать хлопья, слушая их шелест. За окном лил дождь. Она любила дождь, и знала, что он тоже его любит, и как жаль, что она не может гулять под дождем вместе с ним.

Она думает о нем все чаще. Уже давно… слишком. Интересно, он думает о ней?

Конечно, нет… что за вопрос?!

Он даже не замечает ее. Нет, видит, разговаривает, но не замечает. В это слово она вкладывала куда больше смысла, чем остальные.

Как же ей хотелось, чтобы он ее заметил! Ах…

Она ест хлопья. Это ее любимая еда. Молока нужно много. Вкусно… Но сегодня вкус этих хлопьев был совсем другим, не таким, как всегда. Странно… Вроде все, как обычно, но что-то не то. Совсем не то!..

И она знала, что не именно не так. Все не так… Совсем!

Она лениво мешала хлопья и запустила в рот одну ложку. Также лениво жевала. Казалось, что она ест стекло. Хруст за хрустом… Хлопья еще не успели размокнуть.

Порезала щеку.

– Черт!.. Так тебе и надо…

Она себя не любила – совсем.

Но зато любила другого.

Она зализывала пораненное место. Уже легче, но совсем легко не будет уже никогда. Она это знала.

Надежды нет.

Она ее потеряла.

Никогда не теряйте последнее оружие, которое у вас остается в этой жизни – надежду. Если же потеряете, то подпишитесь на поражение.

Она подписалась. Уже давно.

Ничто не изменит эту глупую ситуацию. Она не изменит. Все безнадежно… Уже все.

– Ах!..

Она облокотилась на спинку стула и опустила руку. Слезы подступали… Они уже совсем близко!

– Не реви! Прошу!

Но она уже не могла остановиться.

Слезы хлынули у нее из глаз. Она закрыла лицо ладонями, но слез было слишком много… Одна за другой они капали на хлопья, выступающие из молока.

Кап-кап… кап-кап…

Как дождик…

– Хватит!

Но она не могла. Ничего уже не могла…

Она вытерла слезы и шмыгнула носом. Она знала, что сильно покраснела и сидела с мокрым лицом. Ужас!.. Но что она может сделать? Ничего… Уже ничего.

Снова ест хлопья. Почему они ей так нравятся? И он тоже нравиться… Почему?

Забудь!

Забудь его!

Нет!.. не может. Никогда уже не сможет забыть.

Его лицо, глаза, гулы, плечи, руки, пальцы, походка, запах…

Ах! Она готова дышать им, жить им!

– Мое сердце… Вот оно… Возьми!

Он не возьмет… Все бесполезно…

Надежды нет. Уже совсем…

Отчего так больно? Знает же отчего… Но почему? Отчего?

– Ах… как больно! Невыносимо… Сердце болит… Прямо тут… Каждый новый удар больнее другого…

Дышать тяжело. Очень. Она задохнется! Как же ей хочется вздохнуть запах его волос, его кожи, прикоснуться к нему…

Этого никогда не будет.

Больно! Ужасно больно!..

– Дыши… нужно дышать… Слышишь? Хватит! Дыши…

Не помогает. Воздуха мало… а рядом с ним… рядом с ним воздуха много, и он приятный – чистый и свежий.

Таким воздухом она не будет дышать. Никогда…

– Слезы, не надо!.. Прошу…

Но слезы ее не слушались и потекли с новой силой. Еще сильнее! Каждая новая мысль о несостоявшемся счастье прибавляла очередной порыв к рыданию.

Она плачет. Сильно плачет… Хлопья давно размякли. Можно есть, но она не хочет! Впервые не хочет…

Пытается проглотить, но ничего не получается! Никакого аппетита!

Все течет изо рта… Как стыдно! Ужасно стыдно!

Нужно вытереться. Полотенце было рядом – сделано.

Но слезы не отступали.

Плевать на все! Плохо! Ужасно больно! Помогите!

Но никто не поможет. Никто… А помочь может только он. Но он не знает о ее боли – и это самое больное…