Весь мир – театр. А люди?.. (СИ)

— Ну, зачем вам? Там есть, конечно, и приятные пункты, но много и такого, что вас не устроит.

А мне шлея попала под хвост. Я упрямо повторила:

— Я хочу такой же контракт, как и у господина Финка.

— Но господин Финк не получает денег, — через силу, шепотом, как большой секрет, выдал мне Рихтер.

Я поняла, что начинаю выигрывать. И поэтому самым ангельским голосом произнесла:

— Я тоже могу смириться с этим. А какие привилегии предполагает такой … странный договор?

Сдаваясь, Рихтер отрапортовал:

— Одобрение спектакля, который ставится, одобрение партнера, с которым играешь, посещение репетиций по желанию, перенос спектакля по желанию на удобное для актера число.

— Я согласна на такие условия.

Зато, я поняла, господин Рихтер был с этим не согласен:

— Я подписал этот контракт с господином Финком и не жалею. Денег экономится много, а Родстер меня еще ни разу не подводил. Когда Их Величества решают посетить театр — он всегда свободен.

Я усмехнулась. Конечно, будешь свободен, когда можно оговорить с братом время посещения.

— Господин Рихтер, — торжественно провозгласила я, — вы можете вставить в мой контракт пункт: быть всегда готовой к королевским посещениям. От денег я, как и господин Финк, отказываюсь, но все остальные пункты я желаю видеть в своем контракте.

Обреченно махнув рукой, господин Рихтер вытащил бланк, всего один листочек и принялся усердно в нем строчить.

— И вот еще что, господин Рихтер: позвольте я сама расскажу господину Финку и о контракте, и о пунктах, вписанных в него. Вам меньше мороки. Если он рассердится, я знаю, как его можно будет успокоить.

— Как вам угодно, Селена. Ф-у-ух! Не знаю почему, но я побаиваюсь нашу звезду. Впервые со мной такое. Так и хочется ему угодить. Наваждение!

Я хмыкнула про себя: скорее всего, господин Рихтер под ментальными чарами, видимо, Родстер был где-то неосторожен, наследил так сказать, не удивлюсь, что однажды приятным днем или вечером, он познакомил директора нашего театра с Деми. Отсюда и странная робость.

Через десять минут все было готово. Я перечитала договор — меня все устроило, размашисто поставила свою подпись и, довольная, отправилась домой.

***

Родстер пришел к ужину взвинченный и сердитый, он так яростно кромсал свежий стейк из оленины, как будто хотел его разрезать вместе с тарелкой, на которой тот лежал. Подождав, когда Хантер выйдет из столовой, я обратилась к нему с вопросом:

— Что-то случилось?

В ответ мне послышалось яростное пыхтение.

— Вас не учили за трапезой оставлять все чувства в стороне?

— Учили, учили. Простите, Диана, я просто взбешен. Зря я сегодня приехал к вам, я только испорчу вам настроение.

Я обиделась:

— Еще не поздно уйти. Я вас не держу.

— Еще раз прошу прощения, я постараюсь взять себя в руки. Как прошел ваш день? Были в театре?

— Да. Мы даже подписали с господином Рихтером контракт.

— Поздравляю.

— Это не моя заслуга. Наш директор сообщил мне, что через неделю приезжает невеста нашего принца — принцесса Лари. Они посетят театр, и господин Рихтер намерен показать им наш спектакль, а контракт подписал, чтобы я уже никуда не делась.

Родстер запыхтел еще громче, а потом и вовсе отбросив нож с вилкой, вскочил и заметался по комнате туда-сюда.

— Ой, — с наивностью семилетней девочки воскликнула я, — вы тоже, когда волнуетесь, бегаете по комнате?

Резкий разворот, испытывающий взгляд:

— Вы потешаетесь надо мной?

Мои честные— честные глаза и обиженный голос:

— Почему вы всегда обвиняете меня во всех смертных грехах? Я просто сама всегда так успокаиваюсь. А еще, — мой невинный взгляд и ободряющий тон, — очень помогает сунуть голову под холодную воду. Попробуйте.

Понимающая усмешка и уверенное:

— Издеваетесь. Вам говорили, что вы — змея, Диана?

Я обреченно вздохнула и с покаянием:

— Да, да. Мы уже это выясняли.

— Знаете, как ни странно, но я успокоился. Спасибо!

Родстер опять сел за стол, спокойно продолжил терзать свой стейк и, уже более любезным тоном, проговорил:

— Я не зря пришел к вам. Вы действуете на меня довольно отрезвляюще.

— Так, в чем же дело? Вы узнали о контракте? — невинно поинтересовалась я.

— О каком контракте? О вашем? Нет, я не виделся еще с господином директором. Я к вам сразу из дворца.

— Значит, Его Величество вас расстроил?

— Расстроил — слабо сказано, он взбесил меня.

— Чем? Что случилось?

— Г-ммм, моим помощникам надо поучиться у вас вести допросы, да и мне, наверное, тоже. Сдаюсь. Я готов вам рассказать, может, что и подскажете. А ваша тетя говорила, что вы живете чужим умом? Такого изворотливого ума, как у вас, я еще не встречал. Вы оправдываете свой Дар — вот уж, действительно, хамелеон.

— Не отвлекайтесь. В чем дело? Король снова вас выгоняет?

— Он на грани этого. К сожалению, терпение и здравомыслие не его добродетели.

Я хмыкнула:

— У вас это семейное? Хотя, я остановлюсь на терпении. Здравомыслие, слава богу, у вас есть.

— Сомнительный комплимент, но, впрочем, спасибо.

— Переходите к делу. Я к вашим услугам.

Тяжело вздохнув, Родстер сказал: