Весь мир в кармане

Хотя с момента их бегства прошло уже полгода, Гарри не чувствовал себя спокойно. Ему не раз приходилось испытывать страх, когда он встречался с полицейским или открывал газету. Если кто-нибудь приближался к нему на улице, сердце начинало колотиться изо всех сил.

Удивительно, как им удалось ускользнуть от полиции, ведь труп Диллона был обнаружен практически сразу же после их бегства.

Клер была настолько потрясена всем случившимся, что если бы была одна, то отдалась бы в руки полиции.

Бывали дни, когда Гарри не верил, что она снова может стать сама собой.

Клер всегда была готова к бегству при малейшей тревоге: уличные крики, резко тормозящие автомобили доводили ее до истерики. Со временем она пришла к мысли, что совершила ошибку, захотев иметь ребенка. Теперь, когда приближающееся материнство приносило физические затруднения, она чувствовала себя попавшей в ловушку. Во всяком случае, во всем случившемся она винила Гарри, проклиная тот день, когда они встретились.

Гарри старался быть снисходительным и обращался с женой крайне вежливо. От его любви осталось уже немного, но верность он хранил. Он не мог забыть того, что она сделала для него. Гарри всегда помнил, как она отдалась в руки полиции, когда Паркинс обвинил его в краже портсигара.

Теперь он должен был ее содержать, но за шесть фунтов в неделю, которые зарабатывал, они с трудом могли существовать. После продажи драгоценностей Клер у них оставалось еще тридцать фунтов, но эти деньги быстро испарялись. Клер требовала каждую неделю бутылку джина, и Гарри подозревал, что когда его нет дома, она ходит выпивать еще и в соседний кабачок. Он пытался ее урезонить, но Клер заявляла:

— Мне нужно что-то делать. Ты хочешь, чтобы я все дни проводила в четырех стенах. И не строй такую кислую мину.

Кроме того, она все время курила, в то время, как Гарри курить бросил.

Вначале он очень волновался при мысли о предстоящем отцовстве, но Клер быстро лишила его иллюзий.

— Послушай, — сказала она, — ты думаешь, что я хочу ребенка? Если бы я хоть на секунду могла быть уверена, что можно выкрутиться и без него, я бы ни за что его не сохранила. Посмотри, что это животное сделало с моей фигурой. И не делай такую физиономию. Это ты во всем виноват.

Иногда она становилась совсем другой, плача обнимала его, уверяя, что любит и сделает все, чтобы он был доволен.

— Не обращай внимания на то, что я говорю, милый. Я так несчастна и так боюсь. О, Гарри! Что с нами будет? Представь, что ребенок родится до того, как они обнаружат нас, и он не помешает им повесить меня. Я бы предпочла, чтобы они схватили нас сейчас и не смогли бы меня казнить. Пойми меня правильно, дорогой. Чем больше проходит времени, тем это ужаснее для меня. — Она вцепилась руками в волосы. — Я чувствую, что схожу с ума. Я так не хочу ребенка, потому что страшно боюсь боли. Иногда я думаю, что покончу с собой и это, может быть, лучший выход.

Клер все время говорила о самоубийстве, и Гарри боялся, что она так и поступит.

Она действительно может попытаться покончить с собой в момент возбуждения.

Он изо всех сил старался успокоить ее в моменты депрессии. И она снова становилась прежней Клер. Потом приступы нежности проходили, на нее опять накатывали злоба и отчаяние, и Клер начинала упрекать мужа, что он зарабатывает мало денег, и поэтому им приходится прозябать в этих убогих комнатах.

Гарри жил в постоянном кошмаре. Он думал, что именно вынужденное одиночество так отрицательно действует на нервную систему Клер. Он заставлял жену выходить почаще гулять.

Сначала она отказывалась, опасаясь, что ее узнают на улице, но через несколько месяцев, когда сенсационное дело о трупе на кухне исчезло с первых страниц газет, она стала выходить на прогулки даже в город.

— Вдвоем ходить неосторожно, — говорил Гарри, — какой-нибудь ловкий флик может нас обнаружить.

Они выходили только по вечерам, поднимаясь к старому замку, где никогда не было полицейских. Там они усаживались на скамеечку и осматривали прохожих, прогуливающихся по набережной.

Однажды, когда ему казалось, что они все-таки пришли к какому-то соглашению, Гарри стал искать свою ручку и случайно открыл ящик шкафа, принадлежащий Клер. Заглянув в него, он покрылся холодным потом. В это время Клер в соседней комнате занималась полировкой ногтей.

— Где ты взяла это? — спросил он, протягивая ей небольшую сумочку. — Я нашел ее в твоем ящике. Она совершенно новая… она новая. Где ты ее взяла?

Клер покраснела и вскочила:

— Как ты смеешь рыться в моем ящике?!

Гарри внимательно посмотрел на жену.

Клер пыталась спокойно выдержать его возмущенный взгляд, но ей это не удалось. Она отвернулась и подошла к окну.

— Ты ее украла?

— Ну и что с того? Мне нужны вещи, а ты не можешь мне их купить.

Гарри резко повернул ее к себе.

— Дура! — бросил он дрожащим голосом. — Ты не понимаешь, что именно этого и ожидает полиция. Они знают про твои подвиги карманницы. Как только магазин, где ты крадешь, сообщит о воровстве, они тут же заподозрят, что это твоих рук дело и тогда жди их в Гастингсе.

Клер побледнела.