Весь Роберт Шекли в одном томе

— Да, я очень необычный механизм и в совершенстве удовлетворяю всем вашим нуждам. Я могу самостоятельно заботиться о себе. Все, чего я желаю, — это служить вам.

— А что именно вы умеете делать?

— Я умею жарить яичницу, стирать белье, аккомпанировать себе на банджо — вот лишь немногие из моих талантов.

— Это звучит чудесно, — сказал Мишкин. — Я подумаю над вашими словами. Но сейчас я должен указать вам на тот факт, что ваша правая передняя шина спущена.

— Проклятие! — воскликнул МОПЖВО. — Как это некстати!

— Но вы же можете починить ее с помощью своих бесконечно продублированных ремонтных систем, ведь так?

— Боюсь, что нет, — сказал МОПЖВО. — Это необъяснимый недосмотр когда-то сконструировавших меня инженеров. Черт подери! Пора возвращаться к старой чертежной доске.

— Мне очень жаль, — сказал Мишкин.

— И мне, — согласился МОПЖВО. — Мы могли бы идеально подойти друг другу, если бы вы не были так привередливы.

МОПЖВО повернулся, не произнеся больше ни слова, и захромал прочь. Со стороны он выглядел хрупким, трогательным и немного смешным. Сразу после его ухода с ближайшего дерева упали три листика.

Глава 33

О распространении и быстром увеличении численности дополнительных монтажных систем

Орхидиус наблюдал за всей этой сценой. Мишкин спросил его, что он думает по этому поводу.

— Мне непонятен один момент, — сказал Орхидиус.

— Какой?

— Насчет трех упавших листиков. Почему они упали именно в это мгновение?

— Может, это было просто совпадение? — предположил Мишкин.

— Мне приходилось слышать, как машины разговаривают, а животные им отвечают, — сказал Орхидиус. — Люди появлялись и исчезали загадочным образом, явно имея свои тайные цели. Все имеет свое значение. Но три листика, падающие именно тут и именно сейчас! Вы слыхали что-либо подобное?

— Лично меня больше интересуют чудеса, — сказал Мишкин.

— Меня тоже, — согласился Орхидиус. — Но мы с вами по-разному относимся к вопросу о том, что такое чудо.

— А что вы ищете? — полюбопытствовал Мишкин.

— На самом деле — не знаю, — признал Орхидиус. — Но надеюсь, что интуитивно узнаю это, как только найду. А что ищете вы?

— Не помню, — ответил Мишкин. — Но думаю, что узнаю эту штуку, когда увижу.

— Возможно, так даже лучше: не знать, что ты ищешь, — глубокомысленно заметил Орхидиус. — Знание способно помешать поискам.

— А я и не знал, что так бывает, — сказал Мишкин.

— Вы полагаете, это заблуждение? — нетерпеливо спросил Орхидиус. — Мне всегда хотелось впасть в настоящее заблуждение. Так сказать, заблудиться по-настоящему.

— В жизни не видал такого легкомыслия! — не выдержал робот.

— А я полагал, что легкомыслие — вполне допустимый путь к спасению, — мягко произнес Орхидиус. — Так это или нет, но это мой путь. А теперь мои искания влекут меня дальше. До свидания, джентльмены.

На опушке леса Мишкин и робот увидели хижину, на двери которой красовалась корявая надпись: «Гостиница „На четырех ветрах“». На пороге стоял Орхидиус, одетый в домотканую рубаху и кожаные штаны. Он поприветствовал путников.

Мишкин удивился, встретив своего друга здесь в роли хозяина гостиницы, но Орхидиус заверил его, что нет ничего более естественного. Он рассказал, как пришел сюда. Он устал, ему хотелось пить, а больше всего его терзал голод. Набрав трав и овощей, он сварил суп. Затем поймал кролика и потушил его.

Пришло еще несколько человек, усталых и голодных. Орхидиус поделился с ними тушеным кроликом, а они помогли ему построить хижину. Стали приходить другие люди. Орхидиус их кормил. Иногда у них были деньги, иногда не было, но обычно они тем или иным способом расплачивались за еду. Им казалось совершенно естественным, что гостиница должна быть именно здесь, а не где-нибудь в ином месте, и что ее должен содержать Орхидиус. Им даже в голову не приходило, что Орхидиус просто шел мимо, как и они сами, и что его, возможно, тоже ждут другие места и другие обязанности. Они считали Орхидиуса естественной и необходимой частью местного пейзажа, поскольку верили, что если путники нуждаются в гостинице, то она просто обязана появиться. А согласно вселенским законам, в комплект каждой гостиницы входит ее хозяин.

Через некоторое время Орхидиус согласился с этой точкой зрения. Он повесил объявление о том, что гостинице требуется горничная. Он жаловался, что кролики теперь пошли не те, что прежде. Он подозревал в каждом посетителе санинспектора. Он строил планы расширения гостиницы, собирался купить автомат, делающий мягкое мороженое, и добиться привилегий от Говарда Джонсона. А кроме того мечтал посадить вокруг гостиницы пальмы и устроить скрытую подсветку.

— Но как вы ухитрились вляпаться в эту историю? — спросил Мишкин.

— Тогда это казалось вполне разумным, — ответил Орхидиус. — Да и сейчас кажется таковым.

— Мне, пожалуйста, одноместный номер с душем, — попросил Мишкин. — И канистру бензина для моего робота.