Весь Роберт Шекли в одном томе

— Жрецы ошибаются! — выкрикивает Нецалькойотль.

— До сих пор они были правы, — возражает солдат. Обсидиановый нож взлетает вверх и опускается.

Ксолотль просыпается весь дрожащий и мокрый от пота. Он понимает, как ему следует поступить.

Когда утром Кассандра пришла в отель, чтобы отвести Ксолотля на завтрак, она узнала, что тот ушел.

— Он выписался час назад, — сказал ей клерк. — Сказал, что его тошнит от всех, кто не принимает его всерьез, и от богов, что грызутся из-за того, что ему полагается сделать.

— И куда он пошел?

— Выйдя за дверь, он повернул налево, — ответил клерк. — Если он пойдет и дальше, никуда не сворачивая, то попадет в Пустоши Восточного Ада. Говорят, это весьма пустынный район, мисс.

— Только не для ацтека, — сказала Кассандра и торопливо вышла.

Почти неделю Кассандра ждала возвращения Ксолотля. Потом ей надоело ждать, и она взяла напрокат машину в «Моторизованных катастрофах» (модель «Плимут-ярость») и отправилась на поиски. Она ехала все время на север, зная, что для Ксолотля это любимое направление.

Наконец она добралась до хижины из просмоленного картона, стоящей на Пустоши между Восточным Адом и Вратами Вечных Мук. Ксолотль был пьян. Возле его руки стояла почти пустая бутылка «Зеленой молнии», одного из сортов патентованного адского пойла. Рядом лежала пятнистая гиена, положив голову на бедро Ксолотля.

— О Джо! — ахнула она. — Да ты пьян.

— Ты совершенно права, — рявкнул Ксолотль. — Я пьяный ацтекский пророк и собираюсь оставаться пьяным, пока космос не сгинет в пламени.

— А как же наши планы спасения мира?

— Я говорил с твоими капризными приятелями, Калигулой и Морганом. Одна трепотня и ни единой жертвы. Слабаки, вот кто они такие.

— Ты слишком суров в оценках, — не согласилась Кассандра. — В тебе нет веры. И ты сбежал раньше, чем они сумели развернуться по-настоящему.

— Я бедный старый пьяный ацтек, — захныкал Ксолотль.

— Возьми же себя в руки, — возмутилась Кассандра. — Я для того и приехала сюда, чтобы сообщить, что все устроено.

— О чем ты говоришь?

— Калигула и Морган не теряли времени даром, но большей частью успеха мы обязаны новому другу, замечательному человеку по имени П.Т. Барнум. Вставай, Джо. Все готово.

— Повтори-ка еще разок, — попросил Ксолотль.

— Первая мегапартия жертв уже готова к отправке.

— Я же говорил Калигуле, что одной партии недостаточно.

— Но это же мегапартия, милый.

— И насколько это много?

— Я удивлена тем, что ты не выучил этого в школе. Мегапартия равняется ровно ста восьмидесяти шести тысячам жертв.

Ксолотль встал. Опьянение слетело с него, словно пыльца с крыльев бабочки. Его лицо расплылось в улыбке, но тут же скривилось от боли.

— А сейчас что с тобой?

— Знаешь, мне кажется, что Кецалькоатль не хочет, чтобы я приносил людей в жертву.

— Но я думала, что ты служишь Тескатлипоке. Ведь он хочет, чтобы ты этим занимался, верно?

— Да, но…

— Тогда хватит сомневаться и давай за работу. Пошли, дорогой, жертвы уже ждут.

Город Восточный Ад был весь обклеен афишами, объявляющими о великом жертвоприношении. Кассы городского амфитеатра работали без передышки — никто не желал пропустить событие года. Зрители шли потоком через девять входов, а за ними наблюдал нахмуренный и нервничающий Ксолотль.

— Толпа-то большая, — сказал он, — но где же жертвы?

— Терпение, милый, — успокоила его Кассандра. — Это тоже часть гениального плана мистера Барнума. Видишь ли, когда все эти люди окажутся внутри, они быстро узнают, что на самом деле это представление с участием публики. У каждого из них появится шанс стать жертвой-добровольцем.

— Что ж, честно, — согласился Ксолотль. — Но если никто не захочет?

— Мы подумали и о таком. Некий мистер Форд помог решить эту проблему. Видишь наверху огромные захваты? Они будут хватать случайных зрителей и переносить прямо на установленный на сцене самый настоящий жертвенный камень. И тут в дело вступаешь ты, милый. И приносишь их в жертву.

— На словах неплохо, — согласился Ксолотль. — Но что, если все зрители запаникуют и бросятся к выходам?

— Все двери, разумеется, будут заперты. Освещение выключат, а на огромном экране — это идея одного из нас — появится успокаивающий лозунг.

— Какой же?

— «Никто не выйдет отсюда живым». Бессмертные слова Джима Моррисона. Разве тебе не нравится?

— Неплохо. Но…

Кассандра взяла его за руку и отвела за кулисы. Калигулу и нескольких его приятелей назначили временными ацтекскими жрецами, чтобы они могли помогать Ксолотлю. Первая жертва уже лежала на камне, привязанная ремнями. Зрители, которых набралось несколько десятков тысяч, и их число непрерывно увеличивалось, аплодировали.

— Да, настоящее событие! — воскликнул Ксолотль. — Где мой нож, Кассандра?

— Здесь, дорогой, — сказала Кассандра и положила ему на ладонь скальпель из нержавеющей стали. Ксолотль посмотрел на него и нахмурился.

— Так неправильно. Годится только кремневый нож, причем на нем должно быть немного засохшей крови. И где расширители грудной клетки из лосиных рогов и жадеитовые извлекатели сердец?