Весь свет 1981

Кинни, никогда не отличавшийся особой сообразительностью, все еще не понимал, на что намекал Бейтс, но вскоре по круглому румяному лицу пробежала широкая улыбка и рыжие брови поползли вверх.

— А-а! Это действительно редкий случай, им нельзя не воспользоваться! Надо что-то делать.

— Кое-что я уже сделал, — заметил Бейтс. — Из Чиангмаи по телефону я уже обо всем договорился с мистером Ломсоком.

— Старая жирная вошь, — презрительно отозвался Кинни.

— Знаешь ли ты, — деловито возразил Бейтс, — сколько эта старая вошь заплатит за десять мешков опиума?

— Нет, не знаю.

— Триста пятьдесят тысяч долларов, мой мальчик!

— О’кэй! — пораженный суммой, крякнул Кинни, но его лицо выражало озабоченность. — Дело стоящее, но как сделать так, чтобы шеф о нем не пронюхал?

Бейтс не торопился с ответом.

— Прежде всего мне хотелось бы знать, согласен ли ты вообще участвовать в этом деле? Если нет, то и говорить не о чем.

Сама сумма исключала для Кинни долгие размышления. Риск есть в каждом деле, даже в том, которым они занимались повседневно, — любой из полетов мог оказаться для них последним. Жить рядом с опасностью стало делом привычным. Жизнь была короткой, а доллар круглым. Летчик, возвращавшийся из-за океана в Соединенные Штаты, так же, как и все, становился в очередь безработных, если вовремя не позаботился о своем будущем.

— О’кэй, — решительно произнес Кинни. — Можешь рассчитывать на меня, Джо.

Бейтс удовлетворенно покачал головой и, кивнув на радиопередатчик, сказал:

— Свяжись с отрядом Наутунга и сообщи ему, что мы в пути, обмен сегодня после наступления сумерек.

С-47 летел против солнца. Впереди показались горы, на гребнях которых искрились его лучи. Сверху долины выглядели серыми безднами, на их фоне черными пятнами выделялись ущелья. С высоты, на которой летел самолет, джунгли между горными грядами были похожи на зелено-коричневый платок, кое-где расцвеченный бликами водной глади рек. На южных склонах гор, там, где не было видно бурых с зелеными крапинками джунглей, находились поля опиумного мака. Сейчас здесь шел сбор урожая, Бейтс ухмыльнулся — если все крестьяне заняты на полях, то его расчет должен оправдаться.

Ущелье было расположено в километре западнее Муонг Нан. Здесь постоянно стоял холод и даже в самые ясные дни царил полумрак, так как кроны высоких деревьев, росших на скалах, задерживали солнечный свет. С северной стороны ущелья узкая тропинка вела к полям, на которых местные жители выращивали опиумный мак. В нескольких сотнях метров от другого выхода из ущелья, по открытому крутому склону проходила граница с Бирмой. Никто из местных жителей не знал точного ее положения. Если когда-то она и была проложена, то буйная растительность джунглей уже давно скрыла пограничные столбы. Жители Муонг Нан знали, что по ту сторону ущелья, примерно в двух днях ходьбы, находились первые поселения племени карен. Казалось, их маленькие, прятавшиеся глубоко в лесу деревушки не имели никакой связи с внешним миром.

У бирманских деревень не было определенного местоположения, поскольку племена шан, карен, кахин, жившие вдоль границы с Таиландом, имели обычай селиться неподалеку от полей, которые вследствие экстенсивной системы эксплуатации часто покидали. Не мудрствуя лукаво, они выжигали участки джунглей, перепахивали землю и засевали ее. Через два-три года земля переставала приносить прежние урожаи и племена отвоевывали у джунглей другой участок, покидая старые поселения. Поэтому даже жители Муонг Нан имели весьма смутные представления о местонахождении ближайшей бирманской деревушки. Да это мало кого из них интересовало. Для них бирманские племена были чужаками не только из-за разницы в обычаях и языке, но еще и потому, что торговля с ними была невыгодной. Однако оснований для вражды у них не было, и они поддерживали мирные отношения.

После полудня с бирманской стороны в ущелье вошел небольшой отряд людей, одетых в американскую военную форму времен вьетнамской войны. Их вожак Наутунг, маленький, кривоногий мужчина лет двадцати пяти из племени шан, был вооружен винтовкой М-16, остальные — автоматами. У выхода из ущелья он поднял руку и жестом приказал отряду остановиться, затем поднес к глазам мощный полевой бинокль и внимательно осмотрел местность.