Весь цикл «Десант «попаданцев» (6 книг в одном томе)

Вельми тяжкие и нелицеприятные вещи поведал мне собеседник. Никого, окромя нас двоих, там не имелось, и записать слова сии некому было. И хотя ныне отношения наши не столь приязненны и благожелательны, как иным кажется, государство сие наивернейшим нашим другом и союзником пребудет. Навсегда – и во веки вечные! Причины тому нерушимые есть, но поведать о них я не могу – поклялся и крест на том целовал! Порешили мы, что внешне не будет меж нами тесной приязни и дружбы, дабы не насторожить тем самым недругов возможных. Нейтральна страна сия и со всеми державами отношения держит ровно, дружбы особой никому не выказывая. Состоят они в подданстве испанском, однако же, сын мой, пусть сие не смущает вас нисколько. Вольны они в своих деяниях, и сам король испанский тому помехою не будет. А союзниками нашими, в годину тяжкую, Директория завсегда станет и от слова своего не отступит…»

Александр опустил письмо на стол и некоторое время просидел в задумчивости. За раскрытым окном посвистывали птицы, и откуда-то доносился рокот барабана – очередная смена караула. Ничто не нарушало более тишины в помещении, никто не стоял в этот миг подле него – таково было обязательное условие, изложенное в завещании отца. Император поправил ворот мундира и поднялся. Пора было выходить ко двору, сегодня от него ждали чего-то особенного, нового! Увы… с этим придется обождать… надолго, если не навсегда. Не обратить внимания на вещи, изложенные в письме, – глупость непростительная! И друзьям старым, от двора отцом удаленным, кои в нетерпении мчатся в столицу, указать надобно будет, дабы повременили они с возвращением своим. Иных дел, что ли, у них нет?

Взгляд Александра скользнул по письму. Он протянул руку, складывая документ, и глаз невольно зацепился за последние его строки.

«…И потомкам своим заповедуйте сие – лишь в дружбе тесной и единении усилий наших стран – залог будущего процветания для всех нас!»